36 
Пытаюсь вернуться к учебе или, по крайней мере, создать видимость этого. Не хочу, чтобы он осознал, как сильно меня отвлекает. Это так унизительно, когда ты единственная, кто не может сосредоточиться.
На фоне музыки «Queen» шорох его ручки, водимой по бумаге, звучит успокаивающе. Текст на странице, которую я рассматриваю, – просто набор линий, точек и закорючек. Там же нарисованы рисунки и графики, но ни те, ни другие ни о чем мне не говорят. Снова начинаю делать записи, надеясь, что хоть что-нибудь из всего этого осядет у меня в голове. Однако на этот раз замечаю, как Джетт постоянно украдкой смотрит на меня поверх альбома. Только поймаю быстрый взгляд великолепных глаз на мне – как он тут же возвращается к бумаге.
– Прекрати на меня пялиться, – говорю я, не отводя глаз от учебника.
– Ты бы не узнала, что я пялюсь на тебя, если бы сама на меня не пялилась, – возражает Джетт.
Он проводит особенно длинный штрих и начинает исправлять ошибку. Качаю головой и переворачиваю страницу, хотя так и не закончила с предыдущей.
– Ты по-прежнему это делаешь.
– Это что, очередное правило, которое ты хочешь добавить к списку? Не пялиться?
Еще несколько штрихов ложится на бумагу.
– Да мне без разницы!
Решив прекратить все это, разворачиваюсь и опираюсь на подлокотник дивана со своей стороны, повернувшись к нему почти на три четверти спиной. Джетт опять вздыхает, закрывает альбом и бросает его на пол. Потом достает из-под дивана что-то еще.
– Господи, сколько барахла у тебя там валяется?
– Мне приходится прятать вещи в очень странных местах. У Хави есть привычка брать их, когда меня нет, а потом не класть обратно. Забавно, но под диваном он никогда не ищет.
Вытащив деревянную коробку, Джетт достает оттуда несколько квадратных листов цветной бумаги. Он начинает колдовать над одним из листков, и я не могу удержаться, чтобы не наблюдать за ним.
– Кто тебя этому научил?
– Отец. – Вот и все, что я слышу в ответ. Совсем недавно я сообразила, что его семья – больная тема, так что вообще-то удивлена, что услышала даже это. – Оригами меня успокаивает. Помогает переключиться.
Джетт загибает угол и проводит ногтем по сгибу, чтобы тот стал более четким. Потом сворачивает листок еще несколько раз. Действия Джетта оказывают на меня почти гипнотическое воздействие. Понимаю теперь, как это может успокаивать. Он продолжает крутить бумажку в руках, сворачивая ее снова и снова. Понятия не имею, что он делает. Еще дюжина-другая движений – и в руках у Джетта оказывается еще один журавлик. Но он отличается от предыдущих. Джетт тянет его за хвост, и журавлик начинает махать крыльями. Еле сдерживаюсь, чтобы не захлопать в ладоши от радости, как маленький ребенок.
– Ты очень талантлив.
– Ага. Вот если бы еще умением складывать оригами можно было оплатить счета. Есть парочка человек, которые делают совершенно безумные вещи, но на это ушли годы тренировок и чертова уйма бумаги. Я могу сделать для тебя целый зоопарк, если захочешь, но эти – мои любимые.
Первый журавлик, которого Джетт сделал, был из красной люминесцентной бумаги, теперь он начинает делать еще одного – синего. Наблюдаю за его работой, и вот уже передо мной два маленьких журавлика. Придвигаю птичек друг к другу так, чтобы их клювы соприкоснулись, словно они целуются.
– Хочешь, научу, как их делать? – спрашивает Джетт.
Хм, поучиться чему-нибудь у моего сексуального Липового Парня или прочитать что-нибудь о бизнес-этике? Ну очень сложное решение.
– Ага, – киваю я, отодвигая учебник в сторону.
Книга со стуком падает на пол. Не хотела выказывать столько энтузиазма, просто как-то так вышло.
Не то чтобы я уже не сделала больше, чем нужно.
Следующий час Джетт под сопровождение лучших хитов «Queen» учит меня, как складывать бумажных журавликов. Странное сочетание, однако каким-то образом все вместе имеет смысл.
У меня уходит не меньше двенадцати попыток, чтобы сделать все как надо, и я перевожу кучу бумаги. Голова моего журавлика немного кривовата по сравнению с хвостом, но по крайней мере она похожа на птичью.
Зеваю, хотя сна ни в одном глазу.
– Устала? – спрашивает Джетт, расставляя нашу маленькую журавлиную семейку на столе. Вот вам и учеба.
– Нет, но определенно голодна. Может, сделаем еще немного безумных начос?
Джетт улыбается, встает и протягивает руки, чтобы поднять меня с дивана. Ого! Какая сила! Обманчивая сила. Я имею в виду, Джетт не похож на ходячую рекламу стероидов, как Хавьер, но он определенно не хлюпик. В действительности он настолько силен, что я теряю равновесие и падаю ему на грудь. Джетт, само собой, меня ловит, потому что он грациозный, а я нет. Хотя когда-то была. До встречи с ним я падала гораздо реже. Сто процентов.
36 
