Особенно,... 
37 
Джетт держит меня, прижав к груди. Наши руки зажаты между телами и совершенно раздавлены моими сиськами. Джетт касается моих буферов чаще, чем мой доктор. По правде говоря, они вроде как в самом деле постоянно мешаются. Их довольно трудно избегать, если находишься рядом со мной. Без шуток, я пару раз била ими людей по лицу. Честное слово.
Мои соски живут собственной жизнью и твердеют, так что я отступаю, чтобы Джетт не смог их почувствовать. Отвердевшие соски являются чем-то вроде женского эквивалента стояка. Только в миниатюре. И все же мне неловко светить ими направо и налево.
Джетт не отпускает мои руки и тянет меня на кухню.
– Начос? – спрашивает он.
– Начос, – соглашаюсь я.
На этот раз в начос пошли остатки стейка, снова «Велвита» (мне в самом деле нужно купить этому парню немного настоящего сыра), перчики халапеньо, кинза, оливки, лук, и я все-таки сдалась и разрешила ему добавить кусочки хот-дога.
Начос запекаются в духовке. Джетт достает их, дожидается, пока они слегка остынут и сует в рот огромный кусок.
– Нам стоило бы открыть ресторан, в котором будут подавать одни начос. Можно было бы делать начос на завтрак и десертные начос. Мы произвели бы фурор.
Вытираю с его подбородка расплавленный сыр и облизываю палец. Сейчас это кажется таким естественным. Потом хватаю один из чипсов, на котором полно всякой всячины, и забрасываю себе в рот.
Ух ты, какая… какофония вкусов. Жую, пытаясь понять, нравится мне или нет. Вкус настолько шокирует, что проходит немало времени, пока я к нему привыкаю.
– Те были лучше, – говорит Джетт и берет еще немного.
– Обломщик.
Снова набиваю полный рот начос и решаю, что они мне нравятся. Я хочу сказать, это не самая моя любимая еда на земле, но они определенно хороши.
– И как ты себе представляешь десертные начос?
– Если придумать, как запекать чипсы с корочкой, как на пирогах, то можно заливать их шоколадом, взбитыми сливками и так далее. А еще можно сделать фруктовые начос.
– Было бы просто супер, учитывая проблему ожирения в этой стране, – заявляю я, ломая Джетту весь начос-кайф.
– Скучная ты, – вздыхает он и запихивает в рот одновременно пять кусочков.
Должна признать, это впечатляет. Сама я беру только одну штучку, потому что сомневаюсь, что буду выглядеть очень сексуально с битком набитым чипсами и всем остальным ртом.
– Замри, – командует Джетт, и я застываю на месте.
Он обхватывает мой подбородок одной рукой, не давая мне двигаться, а сам наклоняется вперед. Я бы спросила, что он делает, но вроде как теряю дар речи. И забываю, как дышать. У меня вообще сердце еще бьется?
Очень медленно, миллиметр за миллиметром, лицо Джетта приближается ко мне. Он высовывает язык и слизывает что-то с моей щеки.
И я умираю. Джетт убирает язык и улыбается мне.
– У тебя сыр размазался, – поясняет он шепотом, который пробуждает что-то неясное глубоко внутри меня и посылает мурашки по всему телу.
У меня пересыхает во рту. Пытаюсь сглотнуть, но такое ощущение, что я парализована. Сомневаюсь, что смогла бы пошевелиться, даже если бы в квартиру ворвался бандит с пистолетом.
Джетт наконец-то отпускает мой подбородок, и моя кожа пылает от воспоминания о его прикосновении. Он отодвигается и берет с тарелки еще парочку чипсов.
Я все еще пытаюсь пошевелиться. Наконец делаю слабый вдох, и легкие наполняются воздухом.
– Я сейчас, – говорю я и бросаюсь в ванную. Мне просто… нужно немного воздуха.
Запираю дверь и делаю глубокий вдох. Джетт, похоже, недавно убирался – воздух наполнен лимонной свежестью. Нахожу возле душевой кабины в стене крошечное окошко и открываю его настежь. По крайней мере, пытаюсь. Окно открывается буквально на дюйм и застревает. Ой, ну и ладно. Наклоняюсь, опираюсь головой о подоконник и вдыхаю морозный воздух. Хотя по календарю уже весна, ветерок по ночам все еще по-зимнему кусает за щеки – как раз то, что мне нужно, чтобы прочистить мозги. Сделав несколько глубоких вдохов, чувствую, что, кажется, успокаиваюсь.
Джетт лизнул мое лицо. В жизни бы не подумала, что почувствую что-либо, кроме отвращения, если кто-то лизнет мне лицо, но Джетт сделал этот жест сексуальным. Словно он волшебник и может превращать что угодно в нечто сексуальное. Волшебник секса. Со своей волшебной… палочкой.
37 
