60 
— Сейчас твоя крестная владеет твоей силой? «Я перестаю верить в то, что она найдет её».
Беттина пожала плечами.
— Что если я верну ее тебе? – спросил он и его глаза вдруг замерцали с зеленого на цвет оникса. Видимо, вампир увлекся этой идеей. — И тогда я смогу наказать тех, кто был настолько глуп, чтобы причинить тебе вред. Скажи мне, и они захлебнутся кровью.
Захлебнуться кровью… как заманчиво. Она представила, как каждый из четырех Врекенеров корчится в луже собственной крови, голоса их охрипли от криков. Будут ли они молить о пощаде, как она?
Но она не знала ни имен, ни направления, которые могла бы сообщить Дакийскому. И, кроме того, она никогда не расскажет вампиру, что с ней произошло. Это было не его дело и к тому же унизительно.
— Я не могу сказать… я не буду говорить об этом.
— Тогда просто ответь... это чародей навредил тебе?
— Я под защитой Морганы; никто из чародеев не посмел бы. И если бы чародей похитил мою силу, я бы превратилась в Инфери, рабыню.
Из-за происхождения Беттина могла бы стать королевой демонов - и рабой чародея.
— Врекенеры преследуют твой род.
— Да. Всегда… - пробормотала она и ее мысли вернулись к той ночи.
В начале атаки лидер использовал косу из черного пламени, чтобы выкачать ее силу. Она вспомнила, что подумала тогда: по крайней мере, они не планируют убить меня, не пойдут на это злодеяние. Затем осознала, что они украли её силу только для того, чтобы предотвратить её переселение в новорожденную чародейку после смерти Беттины. Как только их предводитель завершил выкачку ее силы он заорал: — Ваш род убил моего отца, а брата навсегда сделали калекой! И ударил ее сапогом в лицо.
Она вздрогнула и Дакийский заметил.
— Ты можешь рассказать мне, Беттина. В конце концов, я все равно узнаю.
Отказываясь обнажать свое прошлое, она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и попыталась перевести разговор обратно к турниру.
— Ты думаешь, что протянешь достаточно долго? Ты можешь завтра встретиться с Гурлавом. Я слышала, что его кровь порождает чудовищ.
Вампир окинул ее снисходительным взглядом.
— Я разберусь с Гурлавом, когда придет время
— Как ты можешь быть так уверен в этом? Ты не непобедим, - сказала она, надеясь, что ее слова прозвучали спокойно. Если она вытерпит допрос Дакийского, то сможет помочь Касу, — и у тебя есть слабые места.
— Нет. И я не склонен обсуждать это с тобой, чтобы ты могла передать это непосредственно Каспиону.
Она виновато вспыхнула.
— Беттина, тебе не обязательно раскрывать все подробности, просто скажи мне, где охотится.
Это место скрыто в небесах, так что ни демон, ни вампир никогда его не достигнет! Место, защищенное от любого колдовства. Беттина замерла. Хватит об этом. Она поставила бокал на стол и направилась к двери.
— Подожди, женщина, - вампир переместился, встав перед ней и блокируя выход.
— Я больше не хочу здесь находиться. Я не хочу быть с тобой. А ты все продолжаешь копаться в моем прошлом.
— По крайней мере, скажи мне: ты все еще в опасности?
— Пытаешься влезть еще глубже!
Треан сделал глубокий вдох.
— Я нахожусь в положении, в котором никогда раньше не был. Я во власти... инстинкта. А в центре его внимания ты.
— Что это значит?
— Это значит, что мне нужно убивать. Много лет я был никем иным, как смертью, без суда и следствия, только долг. А сейчас…
— Теперь мы закончим говорить о моем прошлом или я ухожу.
Он открыл было рот, чтобы возразить, но передумал и сказал только:
— Очень хорошо.
Проводив ее к дивану, Треан вручил ей напиток и поднял свой кубок.
— О чем бы ты хотела поговорить? Я подстроюсь под тебя.
— Ты знаешь обо мне больше, чем я предполагала. А я очень мало знаю о тебе и твоем роде.
Вампир слегка нахмурился.
— Я не привык кому-то объяснять кто я. Если только не тому, кого собираюсь убить. И то, кем я был последние девятьсот лет, резко изменилось за последние двадцать четыре часа.
Кас говорил, что Дакийскому как минимум восемь веков. Но услышать это из уст вампира...
— Ты старше меня более чем в сорок раз? «Его точеные скулы покраснели?»
— Плюс-минус.
— Тебе было... плюс-минус... 880 лет, когда я родилась?
Понизив голос, он сказал:
60 
