51 
— Будете?..
— Да, будем. Ведь я прекрасно понимаю: ни одной женщине не нравится странствующий муж. Именно поэтому я буду оставаться на суше. Буду уходить на работу по утрам, пока вы будете покупать наряды, мебель и… Что там еще приобретают жены в течение дня? Вы будете присматривать за прислугой и поддерживать огонь в очаге, а я — оплачивать все это. Это ведь обычное дело, не так ли?
— Черт возьми, Остин, о чем вы?..
— Я прошу вас выйти за меня замуж. И придержите язык. Вы ругаетесь как матрос.
Она уставилась на него в изумлении:
— Выйти замуж… за вас?
— Да, замуж за меня. Это так отвратительно?
Она открыла рот, потом закрыла. Наконец пробормотала:
— Я… поражена, вот и все. Почему вы хотите жениться на мне?
— Сирена, как вы можете спрашивать меня об этом? — спросил он хрипловатым голосом.
Она задрожала всем телом. И только сейчас вдруг почувствовала, что вогнала в палец занозу, когда ухватилась за столбик кровати.
— Вы не можете жениться на мне. — Она лизнула палец. — Вы уже женаты… на море.
Остин нахмурился:
— Что?..
— У вас одна любовница, и имя ее — «Аврора».
— О чем вы говорите? Я откажусь от «Авроры», женюсь на вас и осяду на суше.
— Не похоже, чтобы вы стали от этого счастливым.
— Я не… Господи, Эванджелина, что за глупости? И какого черта вы сосете свой палец?
— У меня заноза.
— Заноза?
— От столбика. — Она указала на столбик.
Остин шагнул к ней.
— Дайте посмотреть.
Она поморщилась, когда он разогнул ее палец. Потом пробормотала:
— Заноза совсем маленькая.
— Все равно может загноиться.
Он поднес ее руку к свету, затем отделил пораненный палец и принялся рассматривать занозу. Эванджелина смотрела на его опущенные темные ресницы, а он сосредоточенно занимался своим делом. В свете фонаря его волосы отливали красным, как полированное красное дерево. А одна длинная прядь, выбившаяся из хвостика, падала ему на шею.
— Вот! — Остин вытащил из пальца крошечный кусочек дерева и отбросил его в сторону. Потом поднес ее палец к губам.
— Спасибо.
Он поцеловал другой ее палец, и Эванджелина проглотила комок в горле.
— Но ведь в этом занозы нет…
Он поднял на нее взгляд, продолжая целовать следующий ее палец.
Чувство, похожее на панику, овладело девушкой.
— Почему вы это делаете?
Он поцеловал кончик ее мизинца.
— Так вы хотите попросить меня, чтобы я вас поцеловал?
— А вы не будете возражать, если я попрошу вас поцеловать меня?
— Нет.
— Я… подумала, не сочтете ли вы меня глупой, или развязной, или…
— Эванджелина, попроси, чтобы я поцеловал тебя.
Она тихонько вздохнула:
— Капитан Блэкуэлл, вы не…
— Называй меня Остин.
— Остин, вы не поцелуете меня?
Он наклонился и отвел волосы с ее лица.
— Конечно, поцелую. Если вы пообещаете стать моей женой.
Глава 16
Внезапно корабль накренился. Эванджелина потеряла равновесие и, покачнувшись, ударилась коленкой о койку.
— Ох!
Остин подхватил ее своими сильными руками.
— Осторожнее, Эванджелина!
— Извините, я не так привыкла к кораблю, как вы.
— Зачем вы извиняетесь? Не ваша вина, что океан волнуется.
— Возможно, мне нужно было сказать, что я не привыкла целоваться в маленькой каюте на борту корабля.
— Я тоже.
— Тогда, может быть, нам отложить это мероприятие?
— Не думаю, моя сирена.
Он привлек ее к себе и, приподняв, прислонил к дверному косяку.
— Остин…
— Шипи…
Губы их слились в поцелуе, и Эванджелина, преодолев смущение, обхватила руками плечи Остина и постаралась как можно крепче к нему прижаться. И не важно, что она такая распутная. Не важно, что мисс Пейн упала бы в обморок, если бы увидела ее сейчас.
Возбужденная мужская плоть все крепче прижималась к ней, разжигая пламя, уже и так бушевавшее меж ее ног. Она немного подвигалась и тихо застонала; страсть, охватившая ее, усиливалась с каждым мгновением. Пригладив ладонями его волосы, она вытащила их из хвостика и погрузила в них пальцы.
Остин издал какой-то звук, затем пробормотал:
— О, сирена… будь ты проклята. Благословенная сирена…
Он коснулся крючков ее корсажа, расстегнул их, и его губы снова прижались к ее губам. Она выгнула спину, желая ощутить его руки на своей груди, желая слиться с ним воедино.
51 
