— Ура! — в один голос воскликнули Джек и Кейд.
— От лица всех присутствующих, — продолжил герцог, — я желаю Адаму и Мэллори счастья и долгих лет жизни! За жениха и невесту!
Комнату наполнили крики «ура», радостные восклицания и пожелания счастья. Повсюду раздавался звон бокалов. Правда, некоторые дамы чокнулись чашками.
До конца вечера Мэллори так и не представилась возможность поговорить с Адамом наедине.
Глава 14
Следующие две недели прошли в суете. Весь дом готовился к свадьбе. Гостившие в усадьбе родственники и друзья решили не разъезжаться до самого торжества. Соседи по поместью, надеявшиеся получить приглашение, каждый день наносили визиты жениху и невесте, поздравляли и желали счастья.
У Мэллори голова шла кругом, она отвыкла от многолюдия и беспрерывного общения, однако старалась быть приветливой и доброжелательной с родными и гостями. За день она так уставала, что вечером валилась с ног, падала в постель и моментально засыпала.
Кошмары больше не посещали ее. Ей снились кареты, визитные карточки, меню, накрытые столы и бальные залы.
Где-то в начале второй недели в усадьбу приехала мадам Морей со своими портнихами. Они привезли свадебное платье, которое нужно было подогнать по фигуре невесты. Всю неделю Мэллори мечтала увидеть этот восхитительный ворох кружев, шелка, кисеи и газа. Однако доставленный в усадьбу наряд превзошел все ее ожидания.
Среди снов Мэллори самыми изумительными были те, в которых она видела Адама. Эти сновидения искушали ее. Она видела себя в его объятиях, чувствовала на своем теле жар поцелуев, содрогалась от дерзких ласк. Проснувшись посреди ночи, она обнаруживала, что прижимает к своему разгоряченному телу подушку, и испытывала страшное разочарование оттого, что это не тело Адама.
И вот наступил канун свадьбы. Надев подвенечное платье, Мэллори стояла у зеркала, любуясь собой. Ей не верилось, что всего лишь через сутки она станет женой Адама Грешема. Через двадцать четыре часа они лягут в супружескую постель, и Адам овладеет ею.
— Ой! — вскрикнула Мэллори, почувствовав укол в спину.
— Прошу прошения, миледи, — извинилась мадам Морей, на шее которой висела маленькая подушечка, утыканная булавками. — Признаюсь, мне очень трудно подгонять платье по вашей фигуре, вы постоянно вертитесь, и не желаете стоять смирно.
— О, простите, обещаю замереть и стоять неподвижно, как статуя, — сказала Мэллори, пытаясь выбросить из головы мысли об Адаме.
— Ну зачем же как статуя? Я разрешаю вам дышать, — пошутила мадам Морей, продолжая свою работу. — Более того, я попросила бы вас сейчас вдохнуть побольше воздуха и на секундочку замереть.
Мэллори выполнила ее просьбу и сделала глубокий вздох, при этом ее грудь высоко поднялась.
Модистка воткнула в тонкую ткань еще несколько булавок, отмечая места, которые следовало ушить.
— Готово, — сказала она, — можете выдохнуть.
Мадам Морей отошла на шаг и залюбовалась своей работой.
— Великолепно! Ваша светлость, миледи, — обратилась она к находившимся в комнате родственницам Мэллори, — разрешите представить вам новоиспеченную невесту!
Сидевшие вокруг них полукругом дамы восхищенно заахали.
— Ты просто очаровательна, — сказала Ава дочери.
— Настоящая красавица, — согласилась с ней Грейс.
— Само совершенство, — похвалила Индия.
Клер прижала руки к груди.
— Адам будет потрясен, увидев тебя в церкви в этом наряде, — сказала она.
— Он не сможет оторвать от тебя глаз, — промолвила Мег, укачивавшая на руках младенца.
Сидевшая на подоконнике Эсме рисовала Мэллори с натуры.
— Ты красивее любой принцессы, — заявила она, не прерывая своего занятия.
— Мне достаточно и того, что я дочь-герцога, — отозвалась невеста. — Спасибо всем за добрые слова. А вам, мадам Морей, особая благодарность!
Модистка пожала плечами, хотя была явно довольна признанием своего таланта.
— Подойдите к большому зеркалу, миледи, — сказала она, подводя Мэллори к высокому зеркалу, в которое она могла видеть себя в полный рост.
Мэллори была поражена великолепием свадебного наряда. Сначала она даже не узнала себя. Перед ней стояла прекрасная незнакомка в платье, сшитом по последней столичной моде. По словам модистки, это был последний крик.
Сшитое из тончайшей белой органзы, платье легкой паутинкой обвивало ее фигуру. Короткие полупрозрачные рукава были расшиты мелким матовым жемчугом, похожим на капельки молочной росы. Завышенная талия проходила прямо под грудью и обозначалась атласной лентой с вышитыми на ней белым шелком полураспустившимися бутонами роз. Сзади на спине лента была завязана изящным бантом с длинными, ниспадавшими почти до пола концами. Подол платья был расшит жемчугом и украшен листьями роз.