46 
Должность, которую Герберт занимал в военном министерстве, позволяла ему выяснять много подробностей о родственниках погибших. Он выбирал лишь тех матерей, которые потеряли единственного ребенка в семье, и наводил справки об их финансовом положении.
Уговаривать Фрэнка он начинал только после того, как получал полную информацию. Фрэнк писал соболезнующее письмо, в котором заявлял, что служил с погибшим во Франции и хотел бы поговорить с его матерью, если та случайно окажется в Лондоне.
Ни одна несчастная, сломленная горем мать не могла остаться равнодушной к такому письму, и одно то, что ей писал кавалер «Креста Виктории», заставляло бедняжку при первой же возможности мчаться в Лондон.
Однако Фрэнк исполнял свою роль с трудом. Он так и не смог привыкнуть к слезам. Кроме того, ему мучительно больно было видеть, с какой готовностью эти несчастные женщины верят в его россказни и выписывают чек.
В беседах они подробно описывали Фрэнку жизнь их сыновей, подсказывали ему ответы на их же вопросы и были безмерно благодарны за жалкие и порой нелепые истории из жизни их сыновей, которые он придумывал на ходу.
Фрэнк уже успел встретиться с пятью убитыми горем матерями, и результатом каждой встречи был чек на пятьсот фунтов. Еще в самом начале их предприятия Герберт остановился именно на этой цифре, решив, что несчастные достаточно богаты, чтобы выплатить такую сумму, не советуясь с родственниками или поверенными.
Главной задачей было сделать так, чтобы никто из них не наводил о Фрэнке справки. Вряд ли кому-нибудь удалось бы доказать, что в действительности капитан Уод не намеревался сотрудничать с теми, кто сейчас покоится во французской земле, и строить птицеферму, но все же поверенные могли бы значительно усложнить им жизнь.
Квартира Герберта оказалась идеальным местом для встреч, так как внизу не было портье. Фрэнк обычно назначал свидание на три, а сам приходил за полтора часа до встречи. Выслушав благодарности матерей, получив от них обещание выслать чек и проводив их до двери, он чувствовал себя опустошенным и принимался проклинать Герберта и всю его затею.
Герберт был умным человеком и давал ему выговориться. Он пропускал мимо ушей все оскорбления, терпеливо ждал, когда переживания Фрэнка потеряют свою остроту, и, улучив момент, начинал новую атаку на своего партнера.
Фрэнк постоянно убеждал себя в том, что делает бедных женщин счастливыми. Деньги не имеют для них особого значения — так почему ему должно быть стыдно брать чек, который они чуть ли не на коленях умоляли его взять?
И все же Фрэнк чувствовал себя подлецом и каждый раз, идя на квартиру Герберта, давал себе слово, что эта встреча будет последней. В настоящий момент на его банковском счете лежала тысяча фунтов. Эти деньги, говорил он себе, помогут ему начать новую жизнь, когда его выпишут из госпиталя. Он не раз повторял Герберту, что они накопили достаточно, но тот уговаривал его предпринять еще одну, последнюю попытку, и он сдавался, кляня себя за слабость.
Фрэнк быстро поправлялся, благодаря особым процедурам боль исчезла, а нога стала легче сгибаться. Прошла Пасха, но радость праздника была омрачена плохими известиями с фронта. Большое наступление немцев в марте перечеркнуло все надежды на то, что война окончится к Рождеству. Ходили слухи, что противник планирует новое наступление, цель которого захватить Париж.
Пообедав, Фрэнк взял такси и назвал адрес Герберта. На половину третьего была назначена встреча с леди Стэнбери, и он боялся опоздать.
Выбравшись из такси, он оставил входную дверь открытой и, с большим трудом преодолев крутую лестницу, вошел в квартиру…
Когда леди Стэнбери поднялась наверх, Фрэнк встретил ее на лестничной площадке и, проводив в гостиную, усадил в кресло у камина.
— Какая симпатичная квартирка, — одобрила она. — Она ваша, капитан Уод?
— Нет, она принадлежит моему другу, — ответил Фрэнк. — Он разрешает мне проводить здесь вторую половину дня, читать или писать письма. Знаете ли, за полгода я смертельно устал от госпиталя.
— О, я в этом не сомневаюсь.
Фрэнк взглянул на леди Стэнбери с интересом. Высокая, с величавой осанкой, эта женщина отличалась от всех матерей, с которыми он встречался. Она приехала в великолепном экипаже, ее одежда была немодной, но очень дорогой и отлично подобранной.
«Эта дама с характером, — подумал Фрэнк. — И она имеет немалый вес в обществе. Уж не ошибся ли Герберт, выбрав ее кандидатуру?»
46 
