94 
Быстро покончив с ягнятиной, Фарук махнул кинжалом в ее сторону.
— К чему так мило краснеть, моя маленькая газель? Я ведь уже объяснял тебе, что мы здесь не такие дикари, как твои соотечественники. И мы не считаем чем-то постыдным то, что женщин учат всему необходимому для того, чтобы получать и доставлять удовольствие в постели мужчины, — промолвил он.
Пока Кларинда раздумывала, не залезть ли ей под стол, Эш осторожно произнес:
— Вы должны простить наше смущение, ваше величество. После моих поспешных действий в зале вчера вечером у меня осталось впечатление, что вы, возможно… недовольны.
Кларинда подняла пустой кубок в молчаливом тосте за, пожалуй, самое сдержанное высказывание века.
Фарук усмехнулся:
— Я пойму ваше смущение, если вы простите мне вспышку гнева. Несмотря на мое горячее желание быть сдержаннее и рассудительнее, я остаюсь сыном моего отца и порой не в состоянии управлять собственным нравом. — Султан насмешливо пожал плечами. — В конце концов, меньше всего я нуждался еще в одной жене.
Кларинда с Эшем обменялись недоуменными взглядами. Судя по осторожному выражению на лице Эша, он, как и она, не мог поверить в то, что события так быстро развиваются в их пользу.
— Ваше величество, как обычно, являет собой средоточие сдержанности и рассудительности, — вымолвил Эш, которому явно нравился такой поворот разговора. — Именно поэтому я надеялся, что вы позволите мне…
— Я пришел к выводу, что из мисс Кардью получится гораздо более восхитительная наложница, чем жена, — проговорил Фарук с таким видом, будто Эш и рта не открывал. — Владея столь драгоценным бриллиантом в моем гареме, я заставлю всех местных полководцев завидовать мне. Ну а теперь, когда я исполнил данную тебе клятву, Берк-младший, когда она больше не девственница, мне ни к чему и дальше откладывать тот час, когда я уложу ее в свою постель. — Фарук поднял на Кларинду свои темные глаза, в выражении которых нельзя было ошибиться: теперь она полностью принадлежала ему. — Сегодня же ночью она станет моей, — заключил он.
Глава 22
Несмотря на то что Кларинда буквально оцепенела от слов султана, она все еще ждала, что Эш что-то скажет или сделает. Все, что угодно. Но тот замер, как каменное изваяние, когда Фарук устремил на него свой оценивающий взгляд.
— Ну а поскольку свадьбы не будет, — продолжил Фарук, — то я не вижу причины, почему бы тебе и мистеру Д’Арканджело не продолжить ваше путешествие. Мы еще увидимся с вами до темноты перед вашим отъездом.
Таким вот способом капкан Фарука упал на их шеи с изяществом и точностью лезвия французской гильотины. Кларинда по собственной глупости позволила себе забыть, что человеку, обладавшему такой властью, ни к чему прибегать к ядам или кинжалу для того, чтобы уничтожить своих врагов. Каждая его улыбка была остра и смертельна, как клинок, каждое медовое слово напитано ядом.
Не обращая внимания на предостерегающий взгляд Эша, который к тому же отчаянно мотал головой, Кларинда приподнялась со своего стула, намереваясь высказать забияке-переростку, что тот может делать со своим драгоценным кинжалом, и выразить свое мнение относительно его деспотических планов на нее.
«…Тебе надо быть предельно осторожной. Даже самые ласковые животные кусают, когда их ранят», — вдруг промелькнули у нее в голове мудрые слова Соломона.
Если она вздумает бросить вызов Фаруку, ответить за это придется Эшу. Возможно, она уже обречена, зато у него все еще есть шанс выбраться из этого места живым.
Едва не подавившись собственным гневом, Кларинда окончательно поднялась и, расправив летящие юбки, изобразила нечто похожее на реверанс.
— Вы оказываете мне честь, уделяя так много внимания, ваше величество, — промолвила Кларинда. — Буду с нетерпением ждать возможности в полной мере выразить вам свою благодарность за всю ту доброту и щедрость, которые вы проявили по отношению ко мне.
Султан оценивающе посмотрел на нее, задумчивое мерцание его глаз стало еще более глубоким.
— А я с еще большим нетерпением стану ждать этого.
Кларинда вздрогнула, когда кулак султана резко опустился вниз, глубоко вколачивая клинок кинжала в тиковый стол.
Эш снова оставлял ее.
Кларинда стояла на верхушке самой высокой башни дворца, а холодный и сухой ветер рвал ее волосы и высушивал слезы, не давая им выкатиться из глаз. Холодное голубое море у нее за спиной могло бы находиться хоть в миллионе лиг отсюда, потому что вокруг повсюду, насколько хватало глаз, простиралась пустыня.
94 
