Особенно,... 
133 
Нет, чем раньше он порвет с ней, тем лучше. Ему нужно уйти до того, как любовь поглотит его с головой, а боль расставания сделается невыносимой.
И он отвернулся от этих прекрасных голубых глаз, которые, казалось, заглядывали ему в душу. Ему захотелось бежать: да-да, броситься вон, сесть в джип и укатить прочь, даже не оглядываясь. Да, но только не сейчас. Время у него еще есть.
– Хорошо, уговорила, беру тебя с собой.
– Когда?
– Чем раньше, тем лучше.
Остаток дня Элизабет провела в постели. Правда, сон опять был поверхностный, беспокойный; она то засыпала, то просыпалась, а во всем теле ощущалась разбитость. На всякий случай она приняла болеутоляющее. Боль оно почти не сняло, а вот сонливости только прибавило. Завтра она попробует обойтись без таблеток. Тем более что ее ждет столько дел.
Она посмотрела на Зака. Он по-прежнему расхаживал из угла в угол, явно не находя себе места. Таким она его еще ни разу не видела. С того момента, как Зак привез ее домой, он словно отдалился от нее и старался поддерживать между ней и собой невидимую дистанцию. Наверное, его просто терзает беспокойство. Элизабет даже попыталась внушить себе, что ей нет повода волноваться, однако в глубине души зрело подозрение, что все это каким-то образом связано с ней.
Сэм Марстон позвонил им ближе к вечеру. Элизабет подняла трубку и передала ее Заку.
– Отлично, – произнес он и кивнул, как будто Сэм мог это видеть. – Мы поговорим с ним завтра вечером.
Сэм что-то сказал в ответ.
– Хорошо, спасибо, Сэм, – поблагодарил Зак и положил трубку.
Элизабет с нетерпением ждала, что он ей скажет.
– Донахью согласился нас выслушать. Они с Сэмом приедут к семи во вторник вечером. Если мы сумеем убедить его, что мы с тобой не парочка чокнутых, то он отправится с нами на раскопки в среду вечером.
В среду вечером? Элизабет прикусила губу и тотчас поморщилась от боли.
– А разве мы не можем копать днем?
– Если Карсон нас увидит, он спустит на нас своих ротвейлеров-адвокатов.
– Даже если с нами будет бывший полицейский?
– Не хотелось бы лишний раз рисковать. К тому же мы не знаем, как далеко распространяется его согласие.
Элизабет вздохнула:
– Ничего не понимаю. Почему твой брат изо всех сил старается не подпускать нас к этому дому?
– Хороший вопрос. Может, это обыкновенное упрямство – мол, я здесь хозяин. Он наверняка хочет, чтобы я отозвал свой иск. Потому что, если операция окажется успешной и отец придет в себя, ему есть что терять. Быть фактическим хозяином фермы – многое для него значит. Я никогда бы не подумал, что собственные амбиции перевесят для него на чаше весов здоровье отца.
– Смотрю, ты привык думать о нем лучше, чем он есть на самом деле.
Зак отвернулся.
– Наверное, потому, что я всегда мечтал видеть его другим.
– Наверное, потому, что ты всегда мечтал иметь настоящего брата.
Зак обернулся к ней.
– Как бы там ни было, но в среду мы проведем наши раскопки.
– С Донахью или без, не важно.
Зак кивнул:
– А еще нам нужно поговорить с Мигелем, убедить его, чтобы он нам не мешал.
– Думаю, что после того, что случилось с его женой, убедить его будет нетрудно.
* * *
Элизабет провела весь вторник у себя в офисе. Не считая головной боли, которая упорно отказывалась ее отпускать, и ломоты во всем теле, она чувствовала себя сносно. Майклу и Терри она сказала, что на нее напали в переулке рядом с ее домом. То, что по ее убеждению, за нападением стоит Карсон Харкорт, говорить она не стала, поскольку доказательств у нее не было.
И Майкл, и Терри в один голос советовали ей обратиться в полицию, и она им ответила, что, пока отлеживалась в больнице, подала соответствующую бумагу двоим полицейским. Размышляя об их с Заком планах на завтрашний вечер, она подумала, что, по всей видимости, в самом ближайшем будущем объяснений с полицией ей не избежать, хотят они того или нет.
Налив себе очередную кружку кофе, она вернулась в офис и села за стол. Двенадцатилетняя Кэрол Хикман, которая была убеждена, что любое свидание с мальчиком должно заканчиваться бурными ласками на заднем сиденье автомобиля, появилась в ее кабинете минута в минуту. Они проговорили почти час, и, похоже, Элизабет удалось за это короткое время поднять самооценку девочки по крайней мере на одно деление, ибо именно заниженная самооценка и была истинной причиной всех ее проблем.
133 
