Особенно,... 
98 
Когда Арни вошел в номер, то показался самому себе призраком, вернувшимся в прошлое. Однако Надин, которая тут же бросилась к нему и крепко обняла, вернула его в реальность. По красным глазам и припухшим векам он понял, что она проплакала несколько часов. Темные блестящие глаза Эвиан были сухими, и Арни с неудовольствием подумал, что ее мысли скрыты за семью печатями. Впрочем, имел ли он право ее осуждать?
— Господи! Арни! Ты жив! Здесь была полиция, они сказали, что преступник взял тебя в заложники и сбежал!
— Так было задумано. Но остальное пошло не по плану. Надин, мне нужна твоя помощь. Надеюсь, ты взяла с собой все, что нужно для лечения ран. Надо вытащить пулю и сделать все остальное.
— О ком ты говоришь?
— О Кларенсе. Я оставил его в гостинице на окраине города. Нужно спешить, иначе будет поздно.
Надин отступила на шаг, и в ее глазах появилось что-то новое, незнакомое и не слишком хорошее.
— Я никуда не пойду.
— Почему?
— Я знаю, он хотел убить тебя!
— Если б хотел, то не выстрелил бы в себя. Я просил его покарать меня, вот он и сделал это. Окончательное решение всегда принимал он, так произошло и на этот раз.
— Что ты сказал ему, Арни? — спросила Эвиан.
Она подошла ближе. Она словно сверлила его взглядом, и у Арни появилось неприятное ощущение, будто он находится в невидимых тисках.
— Все.
— О Джастине?
— Да. И о том, что Дункан — сын Джозефа Иверса.
— Он мой сын, — поправила Эвиан.
— Неважно. Главное — он не сын Кларенса Хейвуда, — сказал Арни и повернулся к жене: — Так ты идешь, Надин?
— Нет!
— Ладно, я справлюсь один.
— Я пойду, — вдруг промолвила Эвиан. — Я ведь тоже кое-что умею.
Арни и Надин замерли от неожиданности, а она подошла к столу и, взяв перо и бумагу, написала несколько строк.
— Надин, прошу тебя утром отправить эту телеграмму в Гранд-Джанкшен.
Пробежав глазами текст, та воскликнула:
— Я ни за что не стану этого делать!
И разорвала бумажку на мелкие клочки.
— Тогда я сама, — сказала Эвиан и кивнула Арни: — Идем.
Когда они спускались по лестнице, он заметил:
— Я всегда уважал твои поступки, даже если не до конца их понимал. Но сейчас ты совершаешь ошибку.
— Олени никогда не покидают своей тропы, — негромко промолвила женщина.
Арни на мгновение остановился, потрясенный.
— Такие же слова произнес Кларенс!
Нисколько не удивившись, она кивнула.
— Нам надо спешить.
Очутившись в жалкой комнатушке, Эвиан вспомнила обтянутые тисненой кожей стулья, зеркальные шкафы, хрустальные люстры и дубовые столы в доме Джастина Платта. Сейчас тот мир казался далеким, непонятным и нереальным.
Кларенс был жив и даже сумел выплыть из временного беспамятства. У Эвиан не оставалось времени, чтобы приготовить обезболивающие отвары из собранных индианкой трав; впрочем, и ковбои, и те, кто промышлял на большой дороге, чаще всего обходились без этого.
Перво-наперво Арни дал раненому воды, а потом они с Эвиан взялись за дело. Пуля застряла неглубоко, и ее удалось вытащить пальцами. Это сделала Эвиан. Арни держал лампу. Потом молодая женщина приложила к ране какую-то траву и туго забинтовала.
Кларенс не мешал им. Он ни разу не застонал и не промолвил ни слова. Арни казалось, что в его глазах застыло странное смущение. Он был уверен в том, что Кларенс не хочет видеть Эвиан. Хотя, возможно, боль и страдания сделали его безразличным и бесчувственным к чему бы то ни было.
Когда они закончили и Арни укрыл Кларенса одеялом, Эвиан сказала:
— Полиция станет тебя допрашивать. Ты должен придумать, как все было, чтобы на тебя не упало подозрение в пособничестве.
— С этим повременим. Скажете им, что я еще не приходил.
— Я хочу, чтобы ты вернулся в гостиницу. Надин очень волнуется. Ей нельзя быть одной. К тому же она может сболтнуть полиции что-то лишнее.
— А кто тогда остается с Кларенсом?
— Я. Скажите шерифу, что я уехала в Гранд-Джанкшен, потому что меня там ждут. А вещи прибудут потом.
Арни почувствовал, что его покидают силы. В эту ночь он слишком расточительно их расходовал. Возможно, поэтому его голос прозвучал не так уверенно, как хотелось бы:
— Будет лучше, если ты в самом деле отправишься туда.
Эвиан сделала еле заметную паузу.
— Нет.
Арни повел рукой по лицу.
— Я не понимаю, почему ты это делаешь!
98 
