Особенно,... 
33 
Ранним утром в дом пришла специально обученная женщина, которая выщипала на теле Мэй все волосы. Потом невесту заставили съесть шейку и крыло белой курицы и два вареных яйца, чтобы она поскорее порадовала супруга наследником. После чего ее одели и накрасили, как куклу.
В полдень прибыл крытый дорогим сукном свадебный паланкин с кисейными занавесками и рукоятками, увенчанными медными набалдашниками. Мэй должна была ехать в нем в одиночестве. Следом за паланкином шла толпа родственников и гостей со стороны невесты. Где-то на середине пути к ним должны были присоединиться люди Лю Фэня.
На побережье стояла жара, обычная для этого времени года, и город погрузился в сонную тишину. Слепящее солнце отражалось от островерхих крыш домов, окуналось в янтарные воды Жемчужной реки. Долетавший с моря прохладный ветерок не приносил облегчения, и жители Кантона прятались кто где: под шелковыми зонтами, соломенными навесами, в глубине домов. На реке с утра виднелись разноцветные паруса прогулочных лодок.
Без труда вычислив путь брачной процессии, Кун с утра поджидал на дороге.
Поначалу он и не думал отказываться от того, что ему предназначено, из-за какой-то девушки, а потому вчера коротко простился с Мэй и ушел, не собираясь возвращаться. Но вскоре понял, что любовь имеет свои законы, что пишутся не на бумаге, а в сердце, законы; за нарушение которых он будет наказан душевной тоской, потерей смысла жизни и муками совести.
Чуть позже полудня юноша заметил паланкин с плотно задернутыми занавесками, покоившийся на плечах хорошо одетых, сильных носильщиков.
Кун решительно двинулся вперед и, поравнявшись с медленно движущимися носилками, окликнул:
— Мэй!
Заметив странного незнакомца, родственники и свадебные гости засуетились, но среди них не было ни достаточно решительных, ни тем более вооруженных людей.
Между тем занавеска заколебалась, потом отодвинулась, и перед взором Куна предстала выстланная шелком внутренность паланкина с обитыми атласом подушками и увешанная драгоценностями, нарядная, но смертельно бледная невеста.
— Я не хочу, чтобы ты выходила замуж за старика, я хочу, чтобы ты… стала моей женой! — сказал он и подал ей руку.
От него исходило ощущение спокойной, уверенной силы. Его горячий, настойчивый взгляд светился любовью.
Мэй легко спрыгнула на землю, подобрала подол брачного наряда, взяла Куна за руку и бросилась бежать по улице, прочь от кошмаров прошлого, в новую жизнь. В этот судьбоносный миг она не думала и не вспоминала ни о чем, даже о Тао, и не обращала внимания на несущиеся вслед яростные крики.
Кун и Мэй бежали вдоль канала, воды которого отражали небесную синеву. Изящные многоярусные пирамиды пагод возвышались на фоне нежно-розового неба с легкой пеной тающих облаков. На рельефных карнизах сидели сотни птиц; иногда целая стая фонтаном взмывала вверх и беспорядочно кружилась в прозрачном воздухе. Издалека доносился шум моря, такой же вечный, как песнь любви.
Когда они остановились, Кун, не отрываясь, смотрел на гладкое и нежное, как лилия, лицо Мэй, на ее алые полные губы, словно выточенный из нефрита носик, черные как ночь волосы, ласковые, сияющие глаза. Яркие праздничные одежды девушки, навевали мысли о беспечности и веселье. Кун любовался ею, и его голова приятно кружилась, сознание плыло, сердце пело, а душа обретала непривычную свободу и легкость.
В тот миг он решил, что ни богатство, ни бедность, ни ложь, ни истина не смогут помешать их счастью, ибо любовь — то единственное, что способно сделать людей равными друг другу, слить их сердца воедино, утолить пожар души, воплотить грезы в реальность.
Сын маньчжурского князя Киан Янчу не имел права жениться на такой девушке, как Мэй, но бедный китаец Кун Синь мог это сделать.
— Мы поедем в Сячжи и там, в доме моей матери, у семейного алтаря совершим обряд, — сказал он.
— А как же моя сестра?
— Мы заберем ее завтра утром. Надеюсь, к тому времени твои родственники немного успокоятся.
— А что мы будет делать сейчас?
Кун смутился.
— Погуляем, а потом надо бы найти какую-то комнату, но у меня… нет денег.
— Продадим мои украшения и этот наряд, — без колебаний предложила Мэй. — Я хочу переодеться в обычное платье.
Они отправились на рынок, где выручили достаточно денег для того, чтобы купить другую одежду, поесть и снять жилье для ночлега.
33 
