– Что случилось?
Я огляделась, опасаясь увидеть тень в дальнем углу. Примерещилось?
– Ничего. Просто…
Под стенами дома, под корнями темных елей заворочалось, заклокотало:
Наша, наша. Идем…
– Арис! – я метнулась к нему, прячась от этих голосов. Прижалась к его груди, нервно цепляясь за рубашку. – Арис!..
Горыныч молчал и не двигался. Только широкая ладонь отстраненно гладила меня по волосам. Потом замерла и она.
– Жень, – выдохнул Арис, попытался меня отодвинуть.
– Нет! – я обхватила его за шею. – Не отпускай меня! Не отпускай!..
Руки потянулись сами – зарыться пальцами в короткие жесткие волосы на затылке Горыныча, погладить колючие от щетины щеки. Только бы ближе, ближе…
– Не отпускай…
Мы, наверное, сошли с ума. На узкой лежанке целовались, прижимаясь друг к другу, жадно ловя каждое прикосновение. Одежда вдруг стала лишней, сердце стучало так громко, что гудело в ушах. Пальцы Ариса казались горячими, а взгляд… я пугалась его и все пыталась спрятаться, уткнувшись лицом Арису в плечо.
– Женька, – он называл меня по имени, хриплый шепот был больше похож на вздох. – Женька…
Тени молчали. Давно.
А мир за маленьким запыленным окошком менялся – медленно, неотвратимо. Осколки больших городов появлялись и исчезали, где-то пробовали силы новые, неопытные еще колдуны, и черные твари Пустоши все настойчивей штурмовали границу у Дикого Поля. Но в старом лесном доме, за толстыми бревенчатыми стенами, время застыло, и только лениво ползло по пыльным доскам пятно тусклого света.
Прижавшись друг к другу, мы еще долго боялись пошевелиться, и лишь когда стало зябко, Арис потянулся за одеялом, украшенным следами змеевых лап. И улегшись рядом, касаясь щекой моего плеча, прошептал:
– Я люблю тебя, Женька.
Часть третья. Твари Пустоши
Глава 1. Хрупкое счастье
Дорога летела под копытами. Лес сменился золотистой степью, потом снова лесом. Темнело. Алина прижималась к шее серой лошади, чувствуя, как щекочет лицо длинная светлая грива. На смену безотчетному гневу пришла растерянность и удивление: где они, куда скачут, куда торопятся? Почему Леон так безжалостно гонит лошадь вперед, словно их преследует погоня, и как же так случилось, что Жени и Ариса рядом нет, что они с Леоном вдвоем?
За черными силуэтами деревьев мелькнуло озеро. Алина оглянулась и посмотрела через плечо в лицо сидящего позади нее мужчины – бледное, напряженное. Губы решительно сжаты.
– Леон!.. – позвала девушка.
Он встретил ее взгляд и резко натянул поводья.
Лошадка мирно щипала свежую травку. Леон и Алина сидели, обнявшись, под раскидистой ивой. Спрятав лицо на груди мужчины, девушка с ужасом вспоминала собственные слова, сказанные на берегу тихой лесной реки – сначала рассказала всем о том, что Жене нравится Леон, после обвинила подругу в зависти. Да и Арис тогда немало услышал обидных слов в свой адрес.
Как она вообще могла сказать такое? Ведь на самом деле даже не думала… или все-таки мелькали подобные мысли?
Нет, они просто временно сошли с ума под действием неизвестного колдовства! Обвинения, брошенные друг другу разгневанными мужчинами, неожиданные признания – все, что думалось, что таилось где-то в глубине души вперемешку с обидными, злыми словами, произнесенными лишь для того, чтобы побольнее ужалить – не могло это быть сказано в здравом рассудке, ну никак!
Леон сидел молча, прикрыв глаза – наверняка устал после того, как несколько часов гнал лошадь по коротким дорогам. Ему бы поспать, но Алина понимала, что теперь некому будет охранять их сон: нет Ариса, с которым Леон мог бы дежурить по очереди, нет змеиного караула, а потому мужчина очень постарается не поддаться дремоте. Да и ему тоже в голову лезут невеселые мысли, от которых и захочешь – не заснешь.
– Леон, – девушка села ровнее, посмотрела в усталое лицо. – Как ты думаешь, Арис найдет Женю?
– Наверное, уже нашел.
– Хорошо бы. Правда… – Алине вспомнилось, какое злое было лицо у Горыныча, когда тот покинул поляну, и стало немного страшно за подругу. – Надеюсь, он ее нашел уже после того, как пришел в себя. А то вдруг вытворит что-нибудь такое…
– Не вытворит.
Леон сел поудобней, привалившись спиной к стволу.