62 
– Ни одного. Даже примитивных.
– Мы в Начале Времени?
– За неимением лучшего определения – да, – ее изящные пальцы барабанили по камню. Амелию не вдохновляла подобная ситуация.
– О, дорогая, – расстроился он. – Неужели мы никогда не увидим Железую Орхидею?
Она немного приободрилась при этих словах.
– Мы попытаемся не падать духом и будем ждать спасения.
– Наши шансы невелики. Никто еще не забирался так далеко назад. Даже Лорд Джеггед не проникал в прошлое дальше вашего века.
Миссис Андервуд взяла себя в руки и стала обдумывать дальнейшее житье.
– Сначала нужно построить хижину. Желательно две. Мы должны отыскать съедобных моллюсков. Да, не забудьте взять из машины времени все, что может пригодиться. Хотя, там не так уж много полезного.
– Вы уверены, что этот период?
– Мистер Карнелиан! Единственное доказательство того, что мы в силурийском периоде, – полное бессилие ваших Колец Власти.
– Эффект Морфейла должен был послать нас в будущее, – упрямствовал Джерек, – а не в прошлое.
– Уверяю вас, что после 1896 года невозможно подобное будущее. Вы можете понять это?
– Нет, – осенило вдруг Джерека. – Я обсуждал возможность циклической природы времени с Браннартом Морфейлом и Лордом Джеггедом совсем недавно. А мы не могли забраться в будущее так далеко, что оказались снова на старте?
– Все это пустословие, – отмахнулась она, – при теперешних обстоятельствах.
– Согласен, но это поможет понять, почему мы оказались в этой ситуации.
Амелия сорвала лист папоротника у себя над головой и стала обмахиваться, выказывая полное пренебрежение к его словам. Джерек удобно улегся на земле и наслаждался прелестями силурийского (или ордовикского) климата.
– Вы приняли этот мир за рай, миссис Андервуд. Где, как не в раю, можно предаваться любви?
– Надеюсь, вы говорите не о присутствующих, мистер Карнелиан?
– Я говорю о нас, Амелия! – произнес он мечтательно. – Мы сможем дать жизнь новой человеческой расе! Новому циклу времени! Мы можем расцвести до эпохи динозавров. Это рай, а мы Адольф и Ева! Или, я имею в виду, Алан и Эдна?
– Вы хотели сказать – Адам и Ева, мистер Карнелиан. Если это так, то вы богохульствуете, и я не могу, не желаю слышать ничего больше.
– Бого… что?
– …хульствуете.
– Это относится к морали?
– Полагаю, что да.
– Тогда объясните подробнее, – попросил он возбужденно.
– Вы совершаете проступок против Божества. Это богохульство – отождествлять себя с Адамом подобным образом.
– А вас с Евой?
– С Евой тоже.
– Простите.
– Вы не знали, – она продолжала обмахивать себя веткой. – Нам лучше приступить к поискам пищи. Вы не голодны?
– Я голоден по вашим поцелуям, – ответил он романтически и поднялся на ноги.
– Мистер Карнелиан!
– Ведь мы, – сказал он, – можем «пожениться» теперь, не так ли? Мистер Андервуд сказал то же самое.
– Мы не разведены с ним. Кроме того, даже если бы я была разведена с мистером Андервудом, нет причины полагать, что я желаю выйти замуж за вас Более того, здесь, в силурийском периоде, нет никого, чтобы поженить нас, – казалось, она выложила неопровержимые и исчерпывающие аргументы, но Джерек не внял ее словам.
– Если я получу моральное образование, – спросил он, – вы выйдете за меня замуж?
– Возможно… если все остальное будет разрешено должным образом… что сейчас маловероятно…
Джерек вернулся на пляж и глубоко задумался, глядя на бескрайнее море. У ног зашевелился маленький моллюск. Джерек наблюдал за ним некоторое время, а затем, услышав движение позади себя, обернулся.
В шляпке из папоротников, которая придавала ее личику еще большую привлекательность, стояла миссис Андервуд.
– Простите, если расстроила вас, мистер Карнелиан, – примирительным тоном молвила она. – Видите ли, вы несколько более прямолинейны, чем я привыкла. Я знаю о вашей невинности и неискушенности. Но вы наделены способностью переворачивать все с ног на голову.
Он пожал плечами.
– Поэтому я должен получить моральное образование. Я люблю вас, миссис Амелия Андервуд. Вполне возможно, что Лорд Джеггед подтолкнул меня к этим чувствам вначале, но с тех пор они овладели мной. Я – раб любви! Конечно, я могу утешать себя, но не в силах разлюбить вас.
– Спасибо, я польщена.
– Вы тоже говорили, что любите меня, но сейчас пытаетесь отрицать свои же слова, свои чувства.
62 
