56 
– Да, моя работа бывает противной, – согласился Спрингер. – Ладно, пора брать под стражу эту братию.
– Гм… крашенных женщин тоже?
– Конечно, сержант. Всех до единого. Мы разберемся с ними в Скотланд-Ярде.
Мистер Джексон слышал этот разговор и повернулся к Джереку, пожимая плечами.
– Боюсь, что теперь нам ничто не поможет, – сказал он философски. – Сейчас нас заберут в тюрьму.
– Правда? – оживился Джерек. – Я так соскучился по камере, – мечтательно произнес он, отождествляя темницу с одним из самых счастливых моментов в жизни, когда адвокат, мистер Гриффите, прочитал ему признание миссис Андервуд. – Там могут быть машины времени.
Лорд Джеггед не разделял радости своего друга.
– Нам очень бы пригодилась одна, – сказал он, – если наши проблемы еще больше не усложнятся. Я сказал бы, что наше время истекает, и во многих смыслах.
Раздался неожиданный щелчок, и Джерек Карнелиан посмотрел на свои запястья. Вновь прибывший констебль защелкнул пару наручников на них.
– Надеюсь, вам нравятся браслеты, сэр, – сказал он с ироничной усмешкой.
Джерек засмеялся и поднял руки.
– Да, они прекрасны! – оценил злостный правонарушитель.
В общем шуме возбужденного веселья вся компания вывалилась из кафе «Роял» и погрузилась в ожидающие полицейские фургоны. Мистер Гаррис остался храпеть в полном одиночестве. Железная Орхидея хихикнула.
– И часто это с вами случается? – спросила она донну Изабеллу и, не ожидая ответа, продолжила. – Для меня это пикантное угощение.
Мистер Андервуд с просветленным взором повернулся к полицейскому, когда миссис Андервуд вывела его из дверей.
– Не падайте духом, – ободрил он инспектора Спрингера, – Господь с нами.
Инспектор покачал головой и вздохнул.
– Говорите за себя, – сказал он, зная, что впереди его ждет нелегкая ночь.
Глава восемнадцатая
НАКОНЕЦ, К МАШИНЕ ВРЕМЕНИ
– Премьер поставлен в известность, – внушительно объявил он, уперев руки в бока, в центре большой камеры, глядя на заключенных с самодовольным выражением фермера, купившего хорошую скотину. – Я не удивлюсь, – вошел он в раж, – если окажется, что мы раскрыли самую крупную шайку бунтовщиков против Короны со времен Порохового заговора. Думаю, за пару дней мы выкурим их всех из потайных нор, – он уделил особое внимание капитану Мабберсу и его экипажу. – Мы еще узнаем, как подобные вам ублюдки проникают в наше государство.
– Грунек вертедас, – задабривающе пробормотал капитан Мабберс, надеясь уладить конфликт. – Фрег нашер, тьюнайтли, мибикс?
– Это я уже слышал, парень. Скажешь это английскому суду! Пусть он решает вашу участь.
Капитан Мабберс оставил свои попытки договориться с инспектором, чертыхаясь, вернулся к соумышленникам.
– Нам нужен переводчик, инспектор, – сказал сержант Шервуд, составлявший протокол. – Я не могу понять их имена. Эти проклятые иностранцы.
– У меня осталась пилюля, – услужливо предложил Джерек. – Вы можете принять ее и побеседовать с ними, как на своем родном языке.
– Пилюля? Вы стоите здесь и предлагаете мне, офицеру полиции, наркотики? – Спрингер повернулся к сержанту Шервуду. – Наркотики!
– Это многое объясняет, – кивнул сурово сержант Шервуд.
– Интересно, что случилось с теми, на летающей машине?
– Их местонахождение будет выяснено со временем, – пообещал инспектор Спрингер.
– Надеюсь, они уже в Конце Времени, – сказал Джерек. – Искажения, кажется, прекратились, Джеггед?
– Джексон, – поправил Джеггед без настойчивости. – Да, но они начнутся снова, если мы не поторопимся.
Мистер Андервуд перестал петь и теперь качал головой из стороны в сторону.
– Напряжение, – говорил он, – перегрузка, как ты говоришь, моя дорогая.
Миссис Андервуд успокаивала его.
– Прости за резкость, за все, это было не по-христиански. Я должен был выслушать тебя… если ты любишь этого мужчину.
– О, Гарольд!
– Нет-нет. Лучше, если ты останешься с ним. Мне нужен отдых… в деревне. Возможно, я поживу у моей сестры, в доме Милосердия в Уайтхевене. Развод…
– О, Гарольд! – Амелия сжала его руку. – Никогда! Все давно решено, я остаюсь с тобой!
– Что?! – возмутился Джерек, в котором проснулся собственник. – Не слушайте ее, мистер Андервуд. Хотя, нет… – он тут же раскаялся в своих словах, – вы должны ее выслушать.
Мистер Андервуд сказал более твердо.
56 
