очень нудно 
65 
– Пить что будете?
От этого зависела закуска по разумению метрдотеля. Не станешь же подавать к шампанскому соленую рыбу.
– Что будем пить, Саша?
– Я бы и от водки не отказался.
– Водку. Литр «Абсолюта».
– Понял, – кивнул метрдотель.
– Под водочку икорка, балычок – Метрдотель понимающе кивал. Ничего не записывал.
– А «сам» где? – поинтересовался у метрдотеля Толстошеев.
– Обещались быть. Они каждый вечер приезжают.
Когда официанты удалились, метрдотель опять появился, прошептал:
– Как насчет девочек? Есть две очень свеженькие, – и он, чуть повернув голову, скосил глаза на длинноногих девиц за одним из столиков. На столе у них стояла лишь бутылка шампанского, да два фужера. – Застоялись, ждут. Если хотите, могу зарезервировать.
– Это… может быть, на закуску?
– Нет, нет, – замотал головой Мешков.
– У тебя пост, что ли? – захихикал Толстошеев.
– Нет, я с бабами не вожусь.
– Ну, как знаешь. Вообще, так все говорят, пока не выпьют.
– Ты мне это лучше, Матвей, не предлагай, не втягивай меня в эту дрянь.
У меня завтра проверка будет, так что я должен…
Мешков соврал. Никакой проверки у него не предвиделось, плановая проверка закончилась неделю тому назад. Естественно, как и предполагал Мешков, она ничего не выявила. Руководство лишь отметило образцовый порядок на складах, вверенных Мешкову, да прекрасную отчетность.
– Что ты мне хотел сказать? – поднимая рюмку, глянул на Толстошеева Мешков.
Лицо полковника даже без водки было красным, глаза блестели, причем блестели так, словно Мешков уже перед походом в ресторан хорошенько приложился к бутылке.
На столе появилась пачка дорогих сигарет, из которых Мешков выкурил лишь одну. Толстошеев это заметил.
– На дорогие перешел?
– Не на дорогие, а на легкие.
– Здоровье бережешь? Долго жить собрался?
– Почему бы и нет?
– Тогда – за здоровье, Саша!
Мужчины чокнулись, выпили. Принялись закусывать. Они делали это неторопливо, важно, словно чувствовали торжественность момента и знали, что радости жизни их не обойдут. За первой рюмкой последовала вторая и третья.
Мужчины знали друг друга достаточно хорошо и давно, чтобы вести деловые разговоры и за выпивкой. Они не боялись, что партнер подставит или сболтнет лишнее Вслед за Толстошеевым и Мешковым в ресторан вошли еще два посетителя, одетых довольно скромно, но с наглыми лицами. Их в ресторане никто не знал.
– Нам вон тот столик, – произнес маленький, круглый, с аккуратной, как у продюсера, бородкой.
– Проходите, господа.
Мужчины хотели сесть совсем рядом с Толстошеевым и Мешковым, но метрдотель сказал, что столик в этом месте зарезервирован, и предложил соседний. Это мужчин устроило.
– Что будем пить, господа? – осведомился метрдотель, изучая новых посетителей.
– Что у вас обычно пьют? – мужчина огляделся по залу, задержав свой взгляд на бутылке «Абсолюта». – Солидные люди, вижу, у вас, «Абсолют» пьют? И нам, пожалуйста, бутылочку и… – маленький кругленький посмотрел на длинного и нескладного.
Тот сглотнул слюну и произнес:
– Я не очень голоден. Так что нам закусочек для начала, а там определимся.
И у одного мужчины, и у другого в руках были сумки, с которыми они боялись расстаться.
«Деньги, наверное. А может, оружие», – подумал метрдотель.
Но на тех, кто может выхватить пистолет и поднять стрельбу, визитеры не походили.
«Если они и бандиты, то какого-то странного пошиба, видимо, переквалифицировавшиеся в бизнесменов. Хотя вот этот маленький очень смахивает на комсомольского вожака. Такие сейчас при деньгах».
На столе у Остроухова и Третьякова появилась и водка, и закуска.
Третьяков положил сумку прямо на стол, что метрдотеля и вовсе удивило. Он хотел сделать замечание, вежливо поинтересовавшись, не желают ли господа сдать сумки в гардероб, в ресторанную камеру хранения, но передумал.
В сумке лежала микрофонная пушка, и была она направлена прямо на столик, за которым беседовали, попивая водочку, Мешков с Толстошее-вым. А на улице стояла специальная машина, где сидели сотрудники ГРУ, записывая разговор на пленку.
– Хорошо отдыхают, – обратился Остроухов к Третьякову, даже не оборачиваясь к столику Толстошеева.
– Им-то что, деньги есть, вот и отдыхают. Интересно, о чем базарят?
– Через три-четыре часа все узнаешь, думаю, сможешь насладиться их беседой.
65 
