Особенно,... 
58 
Мама хочет выглядеть современно. Ей представляется, что таким образом она продлит свою жизнь. Однако она понимает, что одних только узкоплечих пиджачков и ярких сумочек недостаточно для этого. Нужно еще и мыслить и говорить по-современному. И она старается изо всех сил. До «стебно» или «клево» она, конечно, не опускается, но мобильником и компьютером пользуется весьма уверенно. Легко болтает на околомузыкальные темы и в последнее время присела на так называемую литературную «контркультуру». Но мама не совершенна. Тяжелее всего ей даются разговоры о сексе. И о моей вольной личной жизни.
Она узнала о нашей кампании по поиску мне достойного спутника жизни, когда количество опробованных кандидатов перевалило уже за двадцать.
– Ужас! – воскликнула она тогда. – Никогда бы не подумала, что ты способна на такое!
– На какое «такое»? – ощетинилась я. – Ты так говоришь, как будто я сплю с ними со всеми подряд.
– А что, – осторожно поинтересовалась мама, – разве нет?
– Разумеется, нет, – рявкнула я. – Что я, с ума сошла?
Это «признание» несколько примирило ее с моим экстравагантным образом жизни. А так как желание соответствовать шагающей в будущее быстрыми шагами современности маме не давало спокойно спать по ночам, то она – к удивлению моему и девчонок – активно включилась в наши игрища. Кандидаты за номерами двадцать шесть и тридцать четыре были маминых рук делом. Очень неудачные, скажу я вам. Замшелые нудные типы.
– Где ты их берешь? – спрашивала я.
– Ты ничего не понимаешь! – кипятилась мама. – Это отличная партия для девушки. Не то что… – Она замирала на мгновение, чтобы поточнее сформулировать свои мысли, и выдавала всегда одно и то же: – не то что твой отец!
А с кем ей еще было сравнивать? Мой отец стал ее первым мужчиной и, насколько я понимаю, последним. Главным злом в ее глазах была супружеская неверность. Может, она права? Какой смысл нестись на всех парусах в брак, отказывая себе во многом, для того, чтобы сразу же начать изменять? Я лично логики не вижу. А вы?
– Я хочу спросить, – совершенно уже очухавшись, сообщает мне мама, – долго ты собираешься продолжать в том же духе?
– В каком именно? – Я утомленно ковыряюсь в десерте.
– Тащиться по жизни одной. – Мама, как никто другой, умеет испортить мне настроение.
– Пока не встречу подходящего мужчину, – обреченно бормочу я, повторяя слово в слово то, что я отвечала на подобный вопрос при прошлой нашей встрече.
– Ясно. – Мама с хрустом разрывает пакетик с сахаром. – Ты в прошлый раз говорила то же самое.
Я с изумлением взглядываю на нее. Невероятно! Почему-то я всегда считала, что мама заводит эти беседы исключительно ради того, чтобы высказаться самой. Оказывается, она еще и слушала то, что говорила я.
– Есть вариант. – Мама напускает на себя заговорщицкий вид и наклоняется над столиком.
Понятно. Еще один замшелый и занудный. Я вздыхаю:
– Мама, извини, но твои варианты…
– Этот, – мама продолжает говорить почти шепотом, как будто боится за сохранность некоей стратегической информации, – другой.
– Кто он? – из вежливости спрашиваю я.
– Племянник моей знакомой. Года на три тебя старше. Симпатичный.
– Ты откуда знаешь?
– Она показывала мне его фотографию. Правда, десятилетней давности, – с сожалением говорит мама, – но не думаю, что он сильно изменился. – Она вопросительно смотрит на меня.
Я понимаю, что надо как-то реагировать.
– Мама, – вяло начинаю я, – знаешь, я решила эту лавочку прикрыть.
– Какую еще лавочку? – изумляется мама.
– Ну, эту… Поиски и все такое. Ты же видишь, столько усилий, и никаких результатов.
– Чепуха! – вскидывается мама. – Полная чепуха!
– То есть? – растерянно смотрю на нее я.
– Нельзя так падать духом…
А кто тут падает? Я просто не хочу гоняться за мужиками. Да и вообще, может, мне и не нужны прочные семейные отношения. Кто об этом знает? Это ведь все на небесах решается.
– …Ты такая умница…
Я широко распахиваю глаза от удивления.
– …Красавица…
Добавляю к ним рот.
– …Тебе все карты в руки. – Мама ласково смотрит на меня. – Ну, давай еще разочек. Чем черт не шутит.
Я киваю, соглашаясь, не в силах вымолвить ни слова. Все дети воюют с родителями. Во всяком случае, все, кого я знаю. Сначала война идет за право смотреть телевизор после десяти, потом – за право торчать на дискотеке до шести утра, потом – за право закрыть дверь своего дома и никого туда не впускать. Законы этой войны у каждого свои. Кто-то дерется не на жизнь, а на смерть, а кто-то отстреливается в вяло текущем режиме. Как я, например. Тихонечко лежу себе в окопах и постреливаю по мере необходимости. Но только сегодня я задумываюсь над тем, не зря ли я расходую драгоценные боеприпасы, «постреливая» в человека, который меня любит? Не пора ли заключить перемирие?
58 
