Особенно,... 
26 
Боже, что за глупости лезут в голову?! Фред не мог этого сделать. Он был слишком честным, «слишком полицейским», чтобы совершить нечто противозаконное.
— Не понимаю, о чем ты. Не я прервала наши отношения. Это он был инициатором разрыва…
Зазвонил телефон, и Фред потянулся за трубкой.
— Митчелл.
Паула почувствовала, как противный холодок страха пробежал по спине. Что это? Новое сообщение о еще одном нападении? Или наконец-то нашли злоумышленника? Может, больше нет необходимости оставаться здесь?
— Спасибо за информацию. Мы, возможно, отлучимся ненадолго, но держите меня в курсе. — Фред положил трубку.
— Что случилось? Снова взлом?
— Нет. Просто показаний твоей соседки недостаточно, чтобы идентифицировать преступника. Она не смогла составить словесный портрет. Мы знаем, что это мужчина, знаем, что у него темный седан, и записываем номера каждой похожей машины, которая проезжает мимо твоего дома. Но это все равно что искать иголку в стоге сена…
Паулу охватила нервная дрожь.
— Ненавижу все! Чувствую себя заключенной, хотя не сделала ничего плохого!
— Очень хорошо тебя понимаю. Ты держишься молодцом, Паула, нужно только немного подождать. Работа полиции требует времени, но мы найдем его. Он обязательно совершит ошибку, и это приведет его к нам в руки.
— Надеюсь, что доживу до этого…
— Конечно, дорогая. Но пока я не могу сделать для тебя большего.
— Можешь, Фред… Возьми меня! — неожиданно вырвалось у нее.
Фред не шевельнулся. Его лицо казалось вырезанным из гранита, взгляд стал тяжелым.
— Не думаю, что это хорошая мысль, Паула. Забудь об этом. Я боюсь не справиться с собой…
Паула почувствовала, что мучительно краснеет. Боже, какая же она идиотка!
— Ты прав. Я уже большая девочка и не нуждаюсь в том, чтобы кто-то удерживал меня от опрометчивых поступков.
Фред на мгновение прикрыл глаза.
— Все будет хорошо, вот увидишь. Ты просто слишком разнервничалась. Мы найдем его, я обещаю.
Паула молча уставилась в свою тарелку. Он снова пренебрег ею, как и два года назад! Слезы навернулись на глаза. Вся ее жизнь была разрушена, а она даже не знала почему…
— Пойдем, детка. — Фред неожиданно взял ее за руку, поднял, провел в гостиную и усадил к себе на колени, как ребенка. — Хотя это не очень хорошая идея, потому что грешные мысли возникают у меня в голове каждый раз, когда я обнимаю тебя…
Но, вопреки словам, его прикосновения были лишены чувственности. Зарывшись лицом в волосы Паулы, он прижал ее к своей груди и стал нежно поглаживать по спине.
Паула вздохнула, прильнув к нему, и расслабилась впервые за последние дни. Фред сделает все для ее безопасности. Он найдет преступника и арестует его. Жизнь снова войдет в привычную колею. Впереди ее ожидало спокойное, но одинокое будущее без любимого мужчины…
А Фред между тем пытался вспомнить свой самый отвратительный проступок, за который мог быть наказан так жестоко: держать Паулу в объятиях только ради ее спокойствия. Он хотел целовать и любить ее! Хотел найти для нее место в своей жизни и удержать возле себя. Но Фред знал, что ничего не получится. И она тоже должна знать это. Хорошо, что Паула не упоминает о том времени, когда они были вместе: он бы такого просто не вынес.
Паула думала о том, что будет помнить эти мгновения всю жизнь. Уткнувшись лицом в его грудь, она прислушивалась к биению сердца, четкому и размеренному, дающему жизнь мужчине, который был ей несказанно дорог. Чувствовала сталь мускулистых рук, которые сейчас так нежно убаюкивали ее. Боже, как ей хотелось остановить время и остаться с ним навсегда! Паула знала, что даже если доживет до ста лет, то и тогда будет любить Фредерика Митчелла!
Но жизнь — нечестная штука. Потеряв родителей, когда была еще совсем маленькой, она лишилась многих радостей детства. А потом оказалось, что и любовь к мужчине может быть безответной. Вздыхая тихонько, Паула чувствовала, как слезы выступают на глазах при мысли о том, какой могла бы стать ее жизнь, но не стала…
— Мне так хорошо с тобой, — прошептала она, обнимая Фреда за шею и заглядывая ему в глаза.
Губы любимого были всего в нескольких дюймах, она чувствовала его дыхание на щеках и тепло, исходящее от его тела.
— Не надо… — Фред взял в ладони ее лицо и смахнул слезинки с ресниц. — Я никому не дам обидеть тебя, не бойся.
26 
