41 
– Ладно, пора двигаться дальше, – обратился он к Порывистому Ветру. – Нужно еще посмотреть, что там к западу.
Индеец кивнул и гортанным возгласом подозвал лошадь. Его белый мустанг выглядел совсем диким рядом с вышколенным жеребцом Стюарта. Седла и упряжи он не признавал. Вскочив на него, Порывистый Ветер накрутил на руку прядь густой гривы и, стиснув колени, послал жеребца вперед.
Стюарт Эган не сразу последовал за ним, а оглядел раскаленный солнцем ландшафт. Все вокруг, все эти сорок тысяч акров земли некогда принадлежали старому мексиканцу Педро Домингесу и назывались «Рейна-дель-Роблес» – «Королева дубов». Земля была куплена даже не за бесценок, а почти даром после странной серии несчастных случаев, которые суеверный владелец расценил как вмешательство дьявола. Эган хорошо знал «дьявола», устроившего их. Он сократил название ранчо до «Тройного Р», но зато намеревался расширять владения, пока они не достигнут сотни тысяч акров, а пасущийся на них скот – пятидесяти тысяч голов. Эган поставил себе целью стать самым богатым землевладельцем во всем Техасе.
Если это он ни от кого не скрывал, то о своих политических амбициях предпочитал не распространяться. Чтобы приобрести настоящее влияние, ему не хватало жены – символа стабильности и добропорядочности, высоко ценимого в обществе. Кроме того, от жены он ждал сыновей. Ранчо такого размера требует не одного, а нескольких помощников, и потом, как ни хорош Нобл, случись что-то непредвиденное (а в такой дикой стране оно случается сплошь и рядом), Стюарт остался бы без наследника. Именно поэтому он так стремился создать семью. Старуха Мэдлин Уиллз не скупилась в письмах на похвалы племяннице, но Сдюарт, человек практичный, не придавал словам большого значения. Если девчонка даже на десятую долю так хороша, это его вполне устроит. Главное, что она получила воспитание, достойное настоящей леди.
– Мама, не надо! Мама, не надо! – повторяла она. – Мне страшно, мама!
– Все хорошо, Присцилла, все в полном порядке. Я с тобой.
В сотый раз Брендон обтер лицо девушки влажной тряпкой. Кожа ее даже в ночном сумраке имела зеленоватый оттенок и воспаленный вид; крупные капли пота покрывали лоб и увлажняли волосы у висков. Длинные темные ресницы судорожно трепетали.
Она металась в жару, и давно уже сдвинула одеяло до пояса. Насквозь мокрая сорочка прилипла к телу, поэтому груди казались обнаженными. Брендон натянул одеяло выше, прикрывая их.
Он понимал, что лишнее тепло Присцилле не на пользу, и с удовольствием избавил бы ее от проклятого одеяла, но каждый раз, когда она его сбрасывала, его взгляд невольно застывал на ее теле, и Брендон опасался, засмотревшись, прозевать кризис.
– Не надо, мама… – повторила Присцилла жалобным детским голоском и попыталась свернуться калачиком.
Она бредила уже не первый раз, но раньше Брендону не удавалось различить ничего в ее лихорадочном шепоте. Сейчас Брендон размышлял над ее словами. Девушку явно преследовали тягостные воспоминания детства, хотя она и утверждала, что напрочь забыла обо всем. И он впервые подумал, что воспоминания не всегда благословение, а порой – проклятие.
Бессознательно приняв бесстрастный вид, несмотря на отсутствие наблюдателей, он приподнял подол сорочки и проверил, не сбилась ли повязка, придерживающая компресс. Кожа на внутренней поверхности ноги казалась особенно белой и нежной по сравнению с воспаленным лицом, и это был хороший признак. Примочка помогла избежать нагноения.
Брендон понял: организм усиленно борется с ядом, но скоро наступит кризис. Поглядывая на Присциллу, Брендон поставил на угли котелок с супом. Если все кончится благополучно, она захочет есть. Потом он вернулся к девушке.
Задремавшего Брендона разбудил устремленный на него взгляд.
Из-под длинных темных ресниц Присцилла смотрела на него вполне осмысленно.
– Слава Богу! – воскликнул он с великим облегчением. – Теперь все будет в порядке.
Брендон распрямил спину, затекшую в неудобной позе, не удержавшись при этом от стона. Озадаченное выражение лица Присциллы вскоре сменилось оживленным.
– Мне гораздо лучше, – тихо сообщила она.
– Похоже, так. – Брендон улыбнулся.
Он плеснул в миску немного супа и покормил девушку с ложки. Даже приподняться на локте стоило ей большого усилия, и сразу после еды она уснула, на этот раз более спокойно и крепко. Видимо, Брендон все-таки прозевал кризис, но ничего страшного не случилось.
41 
