Особенно,... 
41 
Пока они оживленно беседовали, снова появился Хокинс и доложил:
– Капитан Доусон хочет увидеться с вами, милорд.
Бенита поднялась.
– Я, пожалуй, пойду оденусь, – сказала она, застеснявшись.
– Да, конечно, но возвращайтесь скорее.
Хокинс и няня, заставили меня пообещать, что сегодня я не буду выходить из комнаты.
Бенита улыбнулась ему, и собралась выйти в коридор, но граф остановил ее:
– Вы можете пользоваться внутренней дверью, это проще.
Бенита удивленно взглянула на него.
Она впервые обратила внимание на то, что между их спальнями есть дверь.
Услышав, что капитан Доусон разговаривает с Хокинсом в коридоре, Бенита поспешила а свою спальню. Дверь за ней закрылась.
В комнату вошел капитан Доусон.
– Мне было очень неприятно услышать о событиях этой ночи. Лорд Шептил перешел все границы приличий, – обратился он к графу.
– У него есть некоторое оправдание. Я взял у него в долг 2000 фунтов, и лорду Шептилу показалось, что я трачу его деньги на разгульную жизнь.
– Я прибыл, чтобы рассказать вам о вашем финансовом положении, – сказал капитан, – но сначала я должен сообщить нечто другое.
Он сел напротив графа и, понизив голос, сказал:
– Вчера умер майор Гренфел.
– Умер? – воскликнул граф.
– Он знал, что его дни сочтены. Вот почему он так хотел быть уверенным, что его дочь в надежных руках.
Граф молчал» и капитан Доусон продолжал:
– Майор особенно просил убедить вас, чтобы вы не сообщали ее светлости о его смерти, пока ваши отношения не наладятся.
У графа перехватило дыхание.
Он хорошо понимал, что имел в виду отец Бениты, но был уверен: тот момент, когда его жене станет хорошо с ним, уже близок.
– Майор Гренфел также просил передать, – продолжал капитан Доусон, – что его дочери не нужно приезжать на похороны и носить траур.
– Понимаю, – ответил граф. – Однако я думаю, что теперь, капитан, вы должны рассказать мне правду. Как и почему майор Гренфел был связан с Растусом Груном?
Последовало молчание. Наконец Доусон произнес:
– Майор оставил это на мое усмотрение.
Но я согласен, милорд, что вам следует кое-что узнать.
– Так расскажите мне, пожалуйста.
– Майор Гренфел и я были ранены в сражении за Сьюдад-Родриго.
– Вы были там? – воскликнул граф.
– Мы оба служили в королевской коннице, которая не раз попадала в переделки. Майор был тяжело ранен, меня ранили в ногу, Битва при Сьюдад-Родриго стала переломным моментом в войне. Британцам удалось завладеть неприступным фортом, и это положило начало падению Наполеона Бонапарта.
– Мы вернулись в Англию, – продолжал капитан Доусон. – Когда майор немного оправился после ранения, мы с ним отправились в Лондон, чтобы передать рапорт о сражении в военную канцелярию, а заодно майору нужно было показаться врачам.
Граф кивнул.
– В Лондоне мы заглянули в наши клубы.
Майор был членом Уайт-Клуба, я – Будл-Клуба. Мы были потрясены, увидев, как прожигают жизнь светские бездельники…
– Вино и карты! – уточнил граф.
– Вот именно! Их жизнь представляла такой разительный контраст мужеству и страданиям нашей армии, свидетелями которых мы были в Португалии, что майор был вне себя от гнева.
– Я понимаю его чувства, – тихо проговорил граф.
– В армии то и дело не хватало еды и одежды. А эти молодые люди швыряли на кон все свое состояние, а потом, связавшись с ростовщиками, становились банкротами.
– И что же сделал майор Гренфел?
Перед графом, словно из кусочков мозаики, уже начала складываться целостная картина.
– Майор навестил старого друга, который сделал огромное состояние, работая в Ист-Индской компании. Он, как и многие другие состоятельные люди, вернулся в Англию, чтобы умереть на родине. Когда майор рассказал другу о своем плане, тот хохотал до икоты.
– Ив чем состоял его план?
– Прежде всего, майор Гренфел хотел обеспечить работой людей, вернувшихся с войны, и восстановить хозяйство, которое пришло в полный упадок. – Тут капитан Доусон улыбнулся и закончил;
– Чтобы осуществить это, майор Гренфел превратился в Растуса Груна!
При этих словах капитана графу вспомнились темная контора и отталкивающая фигура за длинным столом.
– Мы все продумали, – рассказывал Доусон. – Майор купил у театрального костюмера парик и принимал клиентов только при свечах.
– Трудно поверить! – восхищенно заметил граф.
41 
