Особенно,... 
31 
Его лицо немного смягчилось.
— Ты не трусиха, девушка. Ты сильная и храбрая.
Его пристальный взгляд скользнул поверх ее пледа, словно он мог видеть через него.
— Никогда в своей жизни я не видел такого тела.
Он пристально посмотрел на нее, в его серых глазах светилось неистовое намерение.
Пора установить некоторые границы. Сможет ли она, подумала Клэр. Ее тело горело как тогда в лесу. Она сделала долгий, глубокий вздох.
— В моем мире, — сказала она осторожно, — мужчина не прикасается к женщине без ее разрешения.
Его выражения лица не изменилось.
— Не притворяйся, что ты не понимаешь! — воскликнула она отчаянно.
Его тон был угрожающим.
— О, я знаю, девушка. Я знаю.
— Что это значит?
Он ответил очень мягко:
— Я взял то, что ты предложила, и дал то, что ты хотела.
Она задохнулась от возмущения. Но она также вспомнила, что отчаянно желала его, и получила наилучший в своей жизни чертовый оргазм. Она почувствовала, что ее щеки загорелись.
— Я… я не шлюха! Я никогда… никогда прежде… не прыгала в постель с незнакомцем! Ты загипнотизировал меня?
— Я не знаю.
Его ресницы опустились на щеки, словно опахала.
Она сглотнула, во рту невыносимо пересохло, а между бедер болезненно запылало. Почему она не может справиться со своим влечением? Это не поможет делу, это все усложнит!
— Я не кидаюсь на незнакомцев. Тебе следует держаться подальше.
Его взгляд очень многообещающе прошелся по ней.
— Я думаю, — сказал он мягко, — ты не бросалась ни на какого мужчину, кроме меня.
Он был прав. Она онемела.
Теперь он выглядел удовлетворенным.
— Ты загипнотизировал меня в лесу? — закричала она хрипло. — Потому что единственное объяснение моему поведению это, что я потеряла свой разум. Или что-то с ним случилось, раз так произошло.
— Объясни мне значение слова «загипнотизировать», — сказал он.
Она пыталась говорить более спокойно.
— Это значит зачаровывать, завораживать, заколдовывать! Иногда, когда ты смотришь на меня, мне даже сложно думать!
— Это маленький дар, — сказал он самодовольно. — И очень полезный.
— Что, от волшебника Мерлина?
— Девушка, ты так утомлена и рассержена, а все почему? Ты хотела этого и получила удовольствие. Сейчас это не важно. Или ты сходишь с ума, потому что я решил не поддаваться такому искушению снова?
Потребовалось некоторое время, чтобы разгадать его слова.
— Что?
— Я хочу тебя, Клэр. Не сомневайся во мне. Но я поклялся защищать тебя.
— Ты говоришь мне, что ты не собираешься…
Она замолчала. Она хотела сказать «заняться со мной любовью», но если она так скажет, он посмеется над ней. Она была уверена в этом.
Он опять опустил ресницы.
— Трахнуть тебя?
Она вдохнула. Если бы так сказал современный мужчина, то возможно это прозвучало бы оскорбительно. Но слова, исходящие от Малкольма, вызвали в воображении красочные и жаркие воспоминания, его движения, его исключительную длину, не раз входящую в нее, с потрясающей силой и ошеломляющим эффектом. Если он сделал бы так сейчас, прямо сейчас, она бы кончила.
Она сглотнула. Она была уверена, что собиралась держаться подальше от него. Сейчас он сообщил ей, что не заинтересован в этом, — правда, он был заинтересован, — даже сейчас она чувствовала его волнение. Его страсть чувствовалась, как и запах вина в ее кубке. Достаточно ли он умен, чтобы манипулировать ей? Она была в замешательстве, и, черт побери, она была встревожена.
— Почему ты решил, что ты джентльмен? — сумела она спросить.
Он поднял глаза и с самоиронией, коротко хохотнул:
— Я не джентльмен, девушка, и мы оба это знаем.
Его юмор пропал, глаза почернели.
— Я не хочу увидеть тебя лежащую мертвой подо мной.
Клэр отступила бы назад, если бы было куда.
— Я не понимаю.
Но страх, который исчез во время их разговора, снова вернулся.
Его взгляд неторопливо прошелся по ней, и дошел до ее лица.
— Я сильно, очень сильно хочу тебя, но не доверяю себе.
— Что это значит? — ахнула она.
Он ответил прямо:
— Я убил девушку. И не хочу сделать это снова.
— Ты убил женщину? — закричала Клэр, отступая к кровати. Слово зло возникло в ее мыслях.
— Ты сильно напугана, — сказал он мягко.
«Нет!», кричала ей ее сердце. Она готова была поспорить на свою жизнь, что Малкольм не был злом. Он только что не говорил, то о чем она подумала.
31 
