Особенно,... 
57 
Конечно, нельзя сбрасывать со счетов присутствие в доме Перривика и миссис Майкл. Эта пара слуг относится к Каролине как к дочери, и Блейк не сомневался, что ради защиты ее добродетели они не пожалеют и собственных жизней.
Он посмотрел на Каролину, которая тоже о чем-то задумалась. Внезапно она вздернула подбородок и сказала:
— Мы ведем себя как дети. — И прежде чем Блейк успел кивнуть в ответ, добавила:
— Маркизу незачем было уезжать за сотни миль от нас, уж не знаю, сколько там до Лондона?
Блейк в изумлении посмотрел на Каролину. У этой девушки потрясающий талант превращать самые сложные веши в простые.
— Примерно сотня миль и будет, — ответил он.
— Правда? Я никогда не была в Лондоне. Я ездила между Кентом и Гэмпширом с короткой остановкой в Глостершире, но никогда не была в Лондоне.
— Каролина, о чем ты говоришь?
— О географий. Я стараюсь быть вежливой, а ты, между прочим, не ценишь моих усилий.
Он обреченно вздохнул.
— Каролина, нам предстоит жите в одном доме целых три недели.
— Я отлично об этом знаю, мистер Рейвенскрофт.
— Нам нужно проявить максимум старания, чтобы с честью выйти из этой неудобной ситуации.
— Я не нахожу эту ситуацию неудобной.
Блейк не мог с ней согласиться — его спасала лишь современная мода на покрой брюк, позволявшая скрыть кое-что от глаз Каролины. Но он не собирался давать себе волю, поэтому окинул ее надменным взглядом и сурово спросил:
— Действительно не понимаешь?
— Ни капельки, — ничуть не смущаясь, ответила она. — По-моему, у нас не будет причин для неудобства, если мы постараемся избегать друг друга.
— И ты думаешь, что нам удастся избегать друг друга целых три недели?
— Значит, маркиза не будет три недели?
— По тону его письма я рискну предположить, что он хотел бы не возвращаться как можно дольше.
— Что ж, я думаю, нам все удастся. Дом достаточно большой.
Блейк прикрыл глаза. Весь Дорсет недостаточно велик.
— Блейк? Блейк? Тебе плохо? Ты немного покраснел.
— Со мной все в порядке, — ответил он.
— Ты обладаешь удивительной способностью говорить четко даже сквозь зубы. Но у тебя не совсем здоровый вид.
Возможно, мне следует отправить тебя в постель.
Блейк почувствовал, что в комнате вдруг стало очень душно.
— Это очень скверная мысль, Каролина, — сорвалось с его губ.
— Знаю, знаю. Все мужчины капризны, когда у них что-нибудь заболит. А если бы тебе пришлось носить ребенка?
Род людской давно бы перестал существовать.
Он повернулся на каблуках.
— Я иду к себе.
— Отлично. Давно бы так. Я уверена, тебе станет гораздо лучше, если ты немного отдохнешь.
Ничего не отвечая, Блейк направился к лестнице, но услышал, что Каролина последовала за ним.
— Что ты делаешь? — сурово спросил он.
— Провожаю тебя в комнату.
— Зачем?
— Чтобы убедиться, что с тобой все в порядке.
— Убеждайся в этом где-нибудь еще.
— Это совершенно невозможно, — твердо возразила она.
— Каролина, — рявкнул он и с такой силой сжал зубы, что испугался, как бы не треснула челюсть, — ты испытываешь мое терпение!
— Любой на моем месте поступил бы так же, потому что ты явно нездоров.
Он, перескакивая через две ступеньки, рванулся вверх.
— Я совершенно здоров.
Каролина помчалась вслед за ним.
— Нет. У тебя, вероятно, жар или болит горло.
— Повторяю, я здоров! — обернувшись, крикнул он.
— Если ты не позволишь мне поухаживать за тобой, то совсем разболеешься.
Блейк почувствовал, как что-то сжалось у него внутри — что-то, над чем он не имел власти.
— Я здоров.
Она безнадежно вздохнула.
— Блейк, я…
Он схватил ее в охапку и поднял в воздух. Их лица сблизились.
— Я здоров, Каролина, — раздельно произнес он. — У меня нет лихорадки и не болит горло, и я совершенно не нуждаюсь в твоей заботе. Ты поняла?
Она кивнула, беспомощно болтая в воздухе ногами.
— Не мог бы ты поставить меня на пол?
— Хорошо. — Он с удивительной осторожностью опустил ее и направился вверх по лестнице.
Однако Каролина вновь устремилась за ним.
— Я думал, ты решила оставить меня в покое, — сухо произнес Блейк, останавливаясь на верхней площадке.
— Да. То есть я думала, что да. Но ты болен, и…
— Черт тебя подери! — возмутился он. — Ты как чума, ты.., о Господи, в чем дело?
Только что воинственное и полное решимости лицо Каролины вдруг исказилось по-детски плаксивым выражением.
57 
