ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>

Танцующая в ночи

Я поплакала над героями. Все , как в нашей жизни. Путаем любовь с собственными хотелками, путаем со слабостью... >>>>>




  87  

Эйнсли подмигнула Дэниелу и вытянула ноги в новых лакированных ботинках.

— У меня только один вопрос относительно этого восхитительного Монте-Карло.

Взгляд Кэмерона застыл на этих ботинках высотой по щиколотку, застегнутых на ножках в шелковых чулках. Он представил, как открывает каждую застежку и прокладывает дорожку поцелуев вверх по ноге до самого колена. О, Эйнсли и ее застежки!

— И что это за вопрос? — взял себя в руки Кэмерон.

— В Монте-Карло есть пирожные? — улыбнулась ему Эйнсли и подмигнула Дэниелу.


Там были пирожные, а еще казино, которое ее добродетельное величество королева Виктория очень осуждала. Когда они приехали в свою гостиницу в Монако, Кэмерон попросил Эйнсли надеть платье из темно-красного бархата, которое он выбрал для нее в Эдинбурге, и повел ее прямо в казино.

Эйнсли оказалась в длинном, красивом здании под куполом, заполненном людьми в сверкающих драгоценностях. Высокое фойе украшало гигантского размера прямоугольное окно с цветными стеклами, его обрамляли картины на мифологические темы. Прямо из фойе можно было попасть в игровые комнаты, куда Кэмерон и отправился.

Крупье приветствовали его по имени, а красивые женщины, которые должны были заманивать игроков к столу, дарили ему свои улыбки. Многочисленные заинтересованные взгляды останавливались на Эйнсли: здешнее общество тоже узнало о поразительно быстром браке Кэмерона Маккензи.

Но Эйнсли быстро поняла, что Кэмерон любит Монте-Карло ничуть не больше Парижа. Он разговаривал и смеялся с друзьями, пил виски и курил сигары, когда играл в карты, но его сердце было не здесь.

Это была самая мягкая зима в жизни Эйнсли, привыкшей к шотландскому холоду. Летели дни, и она все лучше узнавала настоящего Кэмерона. Она обнаружила, что можно разговаривать с ним обо всем на свете: о событиях, происходящих в мире, о спорте, обсуждать историю Шотландии и отношения с Англией, спорить о книгах, музыке, театре и искусстве. Кэмерон много читал и путешествовал, шутил, что кое-какие знания приобрел в Кембридже, хотя скорее всего они пришли к нему во сне, потому что когда он не спал, то пил, играл, катался на лошадях и ухаживал за женщинами.

Кэмерон довольно открыто говорил о своей прошлой жизни, заявив, что Эйнсли заслуживает того, чтобы знать о нем все, и, кроме того, он всегда презирал лицемеров. И все же какая-то часть его души оставалась закрытой — он никого в нее не впускал, даже Эйнсли. И это ощущение отторженности от нее было мучительно для Эйнсли, хотя каждую ночь Кэмерон любил ее до безумия.

Вечерами они втроем где-то ужинали, вместе ходили в театр или в оперу. Разговоров о том, чтобы отправить Дэниела в Кембридж, больше не возникало. Эйнсли видела, что Кэмерону, хотя он не очень-то понимал, что делать с парнем, нравилось постоянное присутствие сына. Днем они посещали музеи и парки или просто бродили по крутым улочкам Монако, часто поднимались от бухты вверх к вершине горного массива. И как-то Эйнсли призналась: более здорового образа жизни, чем в эту зиму, она никогда не вела.

И только один случай омрачил их безоблачное пребывание в Монте-Карло. После новогоднего праздника Дэниел вернулся в гостиницу с подбитым глазом и окровавленным лицом. Эйнсли бросилась к нему, стала обрабатывать раны, но Кэмерон лишь сердито наблюдал за ними.

— Ну и чем кончилось дело? — спросил он. — Нам что, сидеть и ждать, пока придет полиция и арестует тебя?

— Отец, я не виноват. Драку затеял не я. Один тип подговорил своих дружков — или кого там еще, — и они набросились на меня.

— В таком случае нужно заявить в полицию, — тревожно посмотрела на Дэниела Эйнсли, но тот пожал плечами:

— Со мной все в порядке. Я сбежал от них.

— Что это за тип? — требовательно спросил Кэмерон. — И что произошло?

— Ты выйдешь из себя, когда я все расскажу, — уклонился от ответа Дэниел. — Может, не стоит делать это в присутствии Эйнсли?

— Я не трусливого десятка, Дэниел, — отозвалась Эйнсли. — Я тоже хочу знать об этом человеке и по-прежнему считаю, что его дружков надо арестовать. Так кто же он?

— Граф Дюран.

Эйнсли понятия не имела, кто это такой, но Кэмерон насторожился:

— Дюран все еще жив? Я думал, он подох от сифилиса.

— Нет, он жив, — фыркнул, успокаиваясь, Дэниел, — но выглядит скверно. У него нездоровый вид. Возможно, он действительно болен сифилисом.

  87