106 
— На свою зарплату?
— Я не знаю, сколько он получает. Но полагаю, ты знаешь.
— Восемьдесят пять тысяч в год.
— Что ж, он все их и тратит на себя. Детей или чего-то такого нет.
— Но, вероятно, ему никогда не хватает. Брикс пожал плечами:
— А кому хватает?
— Боже правый, не отвлекайся. Если он обладает нашей внутренней информацией, он может захотеть продать ее кому-нибудь подороже.
— Продать? Курт? — Брикс потряс головой. — Я не думаю, что он достаточно умен, чтобы такое придумать.
— Ты думаешь, он глуп только потому, что это не пришло в голову тебе?
Брикс выбрался со стула и побрел снова к бару.
— Третью подряд?
— Да, что-то у меня жажда. — Он наполнил стакан и вернулся к стулу. — Я бы подумал об этом, если бы это был не Курт. Он такого не выкинет.
— А что он выкинет?
— Ну, он, если действительно захочет много денег, то подумает только о работе — я хочу сказать, ты понимаешь — ничего незаконного. Он действительно помешан на своей работе — он ею гордится. Он просто захочет заработать здесь или в другой лаборатории.
— Он говорил о том, что собирается перейти в другое место?
— Нет, но ты понимаешь, все говорят о том, куда бы они хотели когда-нибудь попасть. Он говорит, что ему очень нравится в Европе: там есть несколько больших косметических компаний, в Швейцарии и Франции.
— И у него нет никакой преданности к «Эйгер Лэбс»?
— Да нет, конечно он верен. Он думает, что мы готовим хорошие вещи. Вот почему его так встревожили тесты.
— А что он сказал?
— Я ведь уже говорил: что они выглядят плоховато. Он думает, что следует что-то изменить, по крайней мере, в Восстановительном Глазном, или снять его с линии.
— А почему он это сказал?
— Потому что он… пап, четыре процента это не много, но их тяжело будет игнорировать.
— Что насчет женщин?
— В смысле?
— Курт и женщины.
— Ох. Он говорит, что у него их много, но ничего серьезного. Я их не видел, поэтому наверняка не знаю.
— Отлично. Я хочу быть уверенным в его лояльности, что он сохранит эти тесты в тайне. Я не беспокоюсь насчет испытатель-компании в Чикаго; я выбрал их для этого проекта, потому что у них никогда не бывало утечек. Но я должен быть уверен в Курте. Тебе лучше поговорить с ним… нет, я сам скажу ему, что мы ожидаем от него сотрудничества в том, что касается этих испытаний. И я что-нибудь придумаю с его рождественской премией и подниму зарплату на пересмотре в январе. Я о нем позабочусь, но я хочу, чтобы и ты приглядел за ним. Пробежки, выпивки, теннис, что бы ни было, я хочу, чтобы ты был с ним, и хочу от тебя услышать что-нибудь о нем: как он проводит время, не похоже ли, что он голодает, когда до зарплаты остается совсем чуть-чуть, не подумывает ли о других компаниях. Ясно?
— Конечно.
— И еще в первую очередь я собираюсь сказать ему завтра утром, что мы выяснили — наши результаты испытаний были подделаны, чтобы избавиться от четырех процентов. Я скажу, что мы не знаем, кто это делал, но конечно же, кто бы это ни был, он больше никогда не найдет работы ни в одной лаборатории мира.
— Подделаны? Но они не… Они… — Возникла заминка. — Ты хочешь, чтобы я это сделал.
— Несколько минут назад ты заявил, что позаботишься об этом. Я и хочу, чтобы ты позаботился. Мне кажется, я не должен тебе объяснять, насколько это важно и необходимо.
Брикс уставился на отца, как зачарованный. Боже, подумал он, он выдает все эти идеи сразу же, будто думал над ними по месяцу. Почему я так не могу? Он все сочетает, подводит в нужное место… черт, он настолько впереди меня, что мне никогда не догнать.
— Так должен ли я объяснять? — поинтересовался Квентин.
— Нет! Я хочу сказать, я понял, пап, я знаю, что все поставлено на…
— Я мог бы и сам взяться за это, но хочу, чтобы ты сделал. Это то, на что я могу положиться — ты позаботишься, или нет?
— Конечно, пап, ты же знаешь — можно положиться, я позабочусь, никаких проблем. Я прямо сейчас это сделаю. Мы закончили? То есть, я хочу сказать, если я тебе больше не нужен…
— Да, иди. Я хочу видеть все отчеты после того, как ты с ними поработаешь. И я не хочу ждать слишком долго. — Квентин открыл папку и начал читать. Брикс постоял в нерешительности, затем вышел из кабинета, закрыв за собой дверь. Когда он очутился в коридоре, то обнаружил, что все еще держит в руке стакан. Что ж, стакан мне нужен, подумал он. Отец отлично обойдется и без него. Он вероятно, даже и не заметит пропажи. Как и я.
106 
