Особенно,... 
105 
* * *
Костя осторожно вошел в док. Стараясь хоть что-то увидеть в окружавшей его тьме, он включил фонарик и посветил себе под ноги и по сторонам. Неожиданно он услышал чьи-то шаги. Не сумев разглядеть незнакомца, Костя выкрикнул в тьму:
— Михаил Макарыч, это вы? Кто здесь? Отвечайте! — тревожно позвал он, но кругом царила тишина, только гулким эхом отдавались чужие шаги, будто наступая со всех сторон.
Костя в панике судорожно шарил лучом по стенам катакомб. Вдруг на плечо ему опустилась чья-то рука, и Костя, близкий к обмороку, вздрогнул и замер. Из темноты на него глядело лицо смотрителя.
— Чего дрожишь, страшно тебе, миленький? Костя, с трудом переводя дух, просипел:
— Вы… вы… вы что себе позволяете? Зачем вы меня пугаете?
— А чтоб знал, кто в этих местах хозяин. Я ведь могу напугать, а могу и… — он многозначительно замолчал.
— Хватит со мной так разговаривать! Я вас не боюсь! —храбрился Костя.
— А зря. Я бы на твоем месте боялся, — спокойно усмехнулся смотритель.
— Кроме того, в городе остался человек, который слышал наш разговор и знает, куда я пошел и с кем встречаюсь. Так что, если со мной что случится…
— Перестраховался, значит. Ну что ж, ты не такой дурак, как я думал. Ладно, выкладывай, чего хотел-то от меня? — хмыкнул смотритель.
— Куда делись бриллианты из контейнера, который вы закрепили на судне? — спросил Костя.
— А я почем знаю? — пожал плечами Михаил.
— Вы врете! Это вы их взяли! — запальчиво выкрикнул Костя.
— С чего ты так решил?
— Больше некому. Ведь я их отдал вам в целости и сохранности! Верните, или я расскажу про вас хозяину бриллиантов. А он знаете, какой крутой? Он от вас мокрого места не оставит! — пугал Костя.
Но Михаил задумчиво сказал:
— А я думаю, что никому ты не скажешь.
— Почему это? — оторопел Костя.
— Да потому, что это ты их спер. И теперь пытаешься переложить вину на меня.
Костя возмущенно смотрел на него:
— Как вы можете так говорить? Вы же видели, что я отдал вам товар в целости?
— А кто еще это видел? Ведь хозяина там не было. Услышав такое, Костя растерялся.
— Вы не посмеете! Я честно выполнил свою часть договора!
— Так и я тоже честно. Я положил эти чертовы камни в контейнер, мои ребята прицепили его к кораблю. Хочешь — верь, хочешь — нет, мне это безразлично.
— То есть вы хотите сказать… — начал соображать Костя.
— Кто-то спер их уже потом, после нас, — подтвердил его догадку смотритель.
— Но кто?
— Если бы я знал, я бы с тобой здесь не разговаривал, — угрюмо буркнул Михаил.
— Черт, что же делать? — схватился Костя за голову.
— Узнать, у кого камни. Отобрать. И поделить, — просто сказал смотритель. Костя оторопело посмотрел на него:
— Как поделить?
— По справедливости, — веско ответил смотритель.
— Нет, это невозможно… — начал Костя. Но смотритель его перебил:
— Но это единственный вариант, парень. Ты пойми, в городе бродят такие деньги, и никто не знает — чьи.
— Но у них есть хозяин! — в отчаянии возразил Костя.
Который их профукал, а теперь хочет повесить на тебя вину за их потерю. Тебе оно надо? Ты не хочешь оставить его с носом и сорвать такой куш? Ведь это бывает раз в жизни! — убеждал его Михаил. Костя задумался, и в его глазах начал медленно разгораться огонек алчности. Но его еще терзали сомнения.
— А если хозяин узнает? Ведь он нас закопает.
— Разберемся с хозяином. Да и потом — кто не рискует, тот не пьет шампанского. Так что давай, разведывай, рой землю и, если поймешь у кого они, — говори мне. Половина — твоя. Договорились? — предложил Михаил и протянул Косте руку. Но тот не торопился ее пожимать.
— А если вы первый найдете камни? — с сомнением спросил он.
— Поделюсь с тобой по честному, — уверил его смотритель.
— Слово?
— Слово! — и они пожали друг другу руки.
* * *
Самойлов вышел из кабинета в приемную и спросил:
— Люда, тебе знакомо это письмо?
Людочка подняла глаза и, увидев в его в руке конверт, ответила: —Да.
— Кто его принес?
— Не знаю, Борис Алексеевич. Оно лежало в общей пачке. Я его положила вместе со всей корреспонденцией.
Людочка старалась говорить спокойно, но-глазки у нее бегали, и на Самойлова она старалась не смотреть. Заметив это, он железным голосом потребовал:
— Людмила, зайди ко мне в кабинет. Нам нужно поговорить.
105 
