Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
177 
Хельги достал из кармана сухарь, повертел перед носом собеседника.
– Скажешь – дам!
Аолен схватился за голову: шантажировать едой голодного ребенка! Но Хельги знал, что делал.
– В Инферн! – выплюнуло юное создание. – Давай!
– На. Чего там забыл? – В голосе Хельги Меридит послышалась непонятная угроза.
– Не твое дело! Пошел к демонам!
– Согласен. Уходим! – С этими словами Хельги развернулся и двинулся в путь, взяв с места изрядную скорость.
Избавителям только и оставалось, что припустить вдогонку.
– Хельги, ты с ума сошел?! – возмущался запыхавшийся эльф. – Нельзя бросать бедного ребенка одного в снегах. Он уже на грани гибели: обморожен, истощен. Он и часа не проживет, если его оставить. Нельзя быть таким жестоким!
Демон резко затормозил, обернулся. Лицо его действительно сделалось жестоким, стало заметно сходство с жутким мальчишкой. Подоспевшая Ильза даже вскрикнула.
– Слушайте! – велел Хельги. – Я знал немало спригганов, воспитанных цвергами. Все они были, по нашим меркам, необыкновенно кроткими и учтивыми, особенно со старшими. Цверги почитают старших. Но самое главное – никто из них никогда не сказал бы, что идет в Инферн. Цверги не верят в Инферн. Иткелен для них – путь в счастливый мир предков, и точка. Можно сколько угодно долбить им про Царство Зла, можно даже бить, но переубедить нельзя. Эта тварь не спригган, а неумелая подделка.
Аолен не хотел ему верить:
– Ребенок не сказал, что воспитывался у цвергов. Это лишь твое предположение!
– Это НЕ предположение. На нем одежда цвергов. Две недели после обмена спригган носит свою старую одежду, потом ему дают капюшон. Другой одежды в Дольмене взять негде.
– Он мог найти мертвого цверга и забрать одежду, мог ограбить, в конце концов! Ты смотрел на него в Астрале?
– Смотрел. Выглядит нормально.
– Вот видишь! Мы должны вернуться за ним!
– Нет! – резко сказала Меридит. – Хельги прав.
– Это засада, – согласилась Энка, – это тварь вроде Самитры, уж я чую! Некромант на жалость берет!
Гном согласно кивнул. Люди же дружно настаивали на возвращении.
Хельги усмехнулся зло:
– Ладно. Сколько, ты говоришь, он проживет? Час? Сделаем так. Пойдем вперед так быстро, как сможем. Если через полчаса ваш умирающий нас не догонит, возвращаемся и подбираем. Согласны?
Ребенок их догнал. И не помешали ему ни истощение, ни мокрый снег, облепивший плохонькие лыжи. С мистическим ужасом взирал Рагнар на неумолимо приближающуюся кургузую фигурку.
– Надо его убить!
– Ни в коем случае! Явная угроза лучше, чем скрытая. Пусть некромант считает, что смог нас обмануть, что мы в его руках. Это на какоето время усыпит его бдительность. Главное – не спускать глаз с… с существа!
На этот раз эльфу никто не возразил, только Энка добавила:
– Не болтайте при нем лишнего и постарайтесь выглядеть естественно. – Она выразительно посмотрела на отроков. – Не пяльтесь на него, как кролики на удава.
– Удав – это кто? – не поняла Ильза. – Зачем на него кролики смотрят?
Энка только рукой махнула. Как с ними, неучами, разговаривать?!
– Я пойду с вами, – потупившись, сообщил псевдоспригган. – Я… Не гоните меня! – Он отвернулся и всхлипнул сдержанно, посприггански.
В душе Аолена вновь шевельнулось сомнение и жалость. Хельги смотрел отстраненнохолодно.
– Рассказывай, – потребовал он.
Незнакомец назвался Угги. Угги Леннартом, подменным сыном цверга Лутти Рыжего. Тринадцать лет прожил он в стойбище Поньо, пока его не забрали в Дольмен.
Там парню не понравилось: мать его била, сверстники били, сестры били. Через неделю жизнь показалась невыносимой, вот и решил он, злой на весь свет, отправиться в Инферн.
– Поближе места не нашел? – криво усмехнулась Энка.
– Мест много. Я хотел показать Силам Зла дорогу, чтобы они пришли и разрушили Дольмен! – зло отвечал мальчишка.
Сильфида понимающе кивнула.
– А мы тебе зачем? – сурово спросил Рагнар. Окажись ребенок настоящим спригганом, он все равно был отвратителен. – Думаешь, будем помогать разрушать Дольмен?
Угги сморщился и заскулил гнусаво, размазывая по рожице слезы и зеленые сопли:
– Я уже не хочу уничтожать! Не буду! И в Инферн не хочуу! Я пропаду один. Еды не осталось… Холодно… И птица летает страшная… Не бросайте меняаа!
177 
