Но... читается легко и любовь-морковь
317 
Меридит судила менее снисходительно:
– Сегодня вам просто повезло. Будете и в следующий раз так сражаться – честное слово, дам по шее!
– Лучше вспомни, какими они были прежде, и оцени степень эволюции их боевых качеств, – посоветовал Хельги сестре по оружию, и после этих слов Ильза решила, что он их хвалит.
Они ужинали в знаменитом заведении Хабура, ели запеченную на камнях щуку, когда их разыскал давешний спригган. С порога обнажив меч, он двинулся на Эдуарда, но Хельги встал на пути. И очень миролюбиво предложил: «Отвали, пока живой». Соплеменник не послушался. Какоето время они стояли друг напротив друга молча Хельги оставался внешне спокоен, только глаза зажглись желтым. Противник снова впал в ярость: оскалился, глаза полыхают огнем, в лице явственно проявились звериные черты.
– Нуну. Ты еще волком обернись при всем честном народе, – ехидно усмехнулся Хельги. – Вот забавно будет.
Спригган не ответил, сжал зубы, на скулах заиграли желваки. Молниеносным движением сунул руку в правый карман куртки. Хельги мгновенно повторил его жест. Оба замерли, сверля друг друга взглядами. Очень немногие из окружающих могли понять, сколь серьезно их противостояние, какие дикие и древние силы высвобождаются сейчас в мирном уютном трактирчике по прихоти странных северных существ.
Не выдержал спригган. Разом сник, отвел глаза, чихнул, щедро разбрызгивая кровь по помещению, затем отступил, круто развернулся и скрылся в уличной темноте.
– Психопат! Мама поздно подменила! – крикнул Хельги ему вслед. Такое уж у них, у спригганов, было оскорбление.
– Знаешь, – шепнула Ильза на ухо Меридит, – я видела уже трех разных спригганов, Хельги не в счет, он демон, и ни один мне не понравился.
Хельги ее услышал.
– Знаешь, – сказал он, – я видел сотни разных спригганов, и мне тоже ни один не понравился, даже собственная родительница. Насчет себя я, кстати, тоже не уверен.
– Неэт, ты совсем другое дело. Ты хороший, – обнадежила его Ильза.
Если имеешь дело с Силами Судьбы, не стоит строить планы на будущее. Они все равно поступят посвоему, наверное, чтобы лишний раз напомнить, кто тут главный.
Они оплатили пробег до Трегерата, но туфли пришлось сдать уже в Кансалоне, причем джинны даже не подумали вернуть разницу. А она была немалая, с восьмито пар скороходов! Нет, что ни говори, скупость южных торговцев не знает никакой меры!
– Уймись, – посоветовала Энка Орвуду. – Это твоя скупость не знает никакой меры. Да в том же Оттоне залежи драгоценностей, нам нет нужды беречь не только монетки, но и слитки.
Но Орвуд мыслил иначе. Золота много не бывает.
В Трегерат спасители мира не пошли. К морю из этого города коротким путем им было уже не выбраться. Все горные дороги перекрыли орки, а на обходной маршрут не хватило бы времени. Зато коридор между Арвеями и АльОрканом по непонятной причине оставался относительно свободным. Очень большой отряд воинов имел шанс выйти через него к побережью.
Именно такой отряд в две тысячи солдат, нанятый на службу по указу правителя королевства Дефт, выступил из Кансалона. Видно, не надеялся король на свои силы, не могла темная магия уберечь страну от нашествия злых орков… К этим бойцам и было решено временно присоединиться.
Знакомый тысячник Фелиций принял их с распростертыми объятиями. Когда предстоит опасный поход по вражеской территории, никто не откажется от восьми лишних мечей. К особому удовольствию Орвуда, всем, не состоящим в Гильдии, командование обещало оплатить участие в боевых действиях, «имей таковые место быть». Пятерых же кансалонцев до прибытия в Дефт зачислили на полное довольствие и определили согласно рангу и квалификации: бойцов Оллесдоттер и Эдуарда из Ольдона – мечниками в одну из неполных десяток, а троих сотников, как обычно, в разведку. На том, чтобы временно войти в состав основного войска, настояли Меридит и Энка, Хельги же считал это совершенно лишним. В деньгах нужды нет, убеждал он, не проще ли остаться независимыми? Но девицы уперлись. И новичкам полезно зарекомендовать себя в Гильдии, и самим будет комфортнее в строю, чем, по очередному изящному обороту сильфиды, «болтаться не пришей кобыле хвост», и вообще, «диса я или кто?».
Последний аргумент решил дело, и началась их походная жизнь. Любимая для Рагнара и девиц, привычная для Хельги, новая и не особенно приятная для остальных. Утонченного Аолена коробили солдатские нравы и манеры, тяготила необходимость постоянно находиться в обществе посторонних, подчиняться приказам и распорядку. Орвуда до зубовного скрежета бесило прозвище, что приклеилось к нему в первый же день. «Эй ты, Борода!» кричали ему вместо законного, достойного имени. Но что поделать, если на две тысячи воинов он единственный носил бороду. А Ильза и Эдуард больше не могли общаться с друзьями как привыкли. Только через посредника: «Господин десятник Хвагг, дозвольте обратиться к господину сотнику…»
317 
