537 
В этом вопросе мнения придворного мага и кансалонского хайдара разошлись.
Зебет АбХакал настаивал, чтобы приговоренных лишили жизни без промедления. Маг не знал, с кем имеет дело. Противников своих он даже не видел в лицо. Солдаты сразу уволокли их в темницы, спускаться туда после изнурительной битвы не было ни сил, ни желания. И всетаки смутные и невнятные предчувствия тревожили его.
Но хайдар не уступил. Слишком любили в Кансалоне посмотреть на хорошую казнь. Чтобы при полном параде, да на публике, да в багровых лучах заходящего солнца, когда кровь кажется особенно яркой и, прячась в длинных темных тенях, подле трупов копошатся мелкие гули, слизывают красные брызги своими раздвоенными, как у змей, язычками…
Разве мог хайдар отказать своим несчастным и без того пострадавшим подданным в таком чудесном развлечении, разве стал бы лишать их радости отмщения?..
В Кансалоне в ту пору бытовала мода казнить путем усекновения главы…
– Ты намерен нас вытаскивать или как?! – спросила Энка, сердито громыхая кандалами.
– Так стены желтые! Песчаник! – ответил Хельги бестолково. Его здорово треснули по голове мечом, спасибо, что плашмя. Но соображал он пока замедленно.
– Не о стенах речь, а об астрале! – пояснила девица с раздражением.
Ее угнетало замкнутое пространство темницы. Абсолютно замкнутое – без окон, без дверей. Только отсыревшие, покрытые живописной плесенью стены, высокий потолок и скользкий от водорослей, сильно покатый пол. На нем даже сидеть было невозможно – помещение оказалось затоплено холодной водой, в самом мелком месте она достигала середины голени. Видно, устроители специально позаботились, чтобы последние часы жизни приговоренным медом не казались. Трудно сказать, было это издевательством или, наоборот, своеобразным проявлением гуманизма: дескать, так будет легче с ней, с жизнью, расставаться. Имелся, правда, один относительно сухой участок, у самой стены, но на него пришлось сложить бесчувственные тушки Странников. Остальным оставалось только стоять, не ощущая собственных ног, в сырости, затхлости и темноте. Единственным источником света и воздуха в этом каменном мешке был зарешеченный люк в потолке, такой маленький, что голова не пролезет. Сквозь него проглядывал лишь клочок ночного неба, окрашенного заревом близких пожаров в тревожный огненный цвет. Тоскливо, хоть вой!
– Надоело мне здесь! Вытащите меня! – теребила демона сильфида.
Но тот вдруг огорошил ее – да и остальных тоже! – ответом:
– Не могу! Здесь нет выхода в астрал!
– Как это – нет?!
– Вот так и нет! Защита стоит! Один я, может, и пробил бы, а с грузом – никак!
– И что же теперь? – пробормотала Ильза упавшим голосом. – Мы умрем, да?
– Нет. Сбежим, когда на казнь поведут.
– Значит, нам тут чуть не сутки киснуть?! – протестующе завопила сильфида, и стены отозвались ей гулким эхом.
– А ты что предлагаешь?
– Думать! Искать другие варианты!
– Прекрасно! Думайте! Только мне дайте поспать хоть немного, а? – взмолился демон. Последние события окончательно добили его, спать хотелось больше, чем жить.
– Как же ты собираешься тут спать? В водето? – удивился Рагнар.
– Стоя. Как лошадь, – ответил ему Хельги и задремал, прислонившись к стене.
– Ты за ним следи, – велел Орвуд дисе. – Не то свалится и потопнет.
Потянулись долгие часы ожидания.
Сначала пленников не пугала предстоящая казнь. Слишком много невероятных событий приключилось с ними за последнее время, слишком часто стояли они на пороге смерти, так и не переступив через него. Чудесные спасения стали привычным делом. «Везло раньше, повезет и теперь», – считал каждый.
Но постепенно, под влиянием бессонной ночи, пронизывающего холода и гнетущей обстановки подземелья, оптимизм стал покидать их души. Хельги еще выспаться не успел, а добрую половину собравшихся уже посетила мысль о неизбежности скорой гибели. Тревога овладела ими: мало ли что может случиться по дороге на казнь и помешать побегу? Вдруг их станут выводить по одному? Вдруг Хельги опять не отыщет выход? Вдруг…
Вдруг какоето движение почувствовалось в дальнем углу камеры, там, где глубина была самой большой. Всколыхнулась, зловеще взбурлила черная вода…
Не одним пленникам пришлось провести остаток той ночи без сна. Зебет АбХакал тоже не мог заснуть. И дело было не только в чрезмерной усталости и истощении сил. Беспокойство его разрасталось как снежный ком! Он не был сильным прорицателем, умел предчувствовать, но предвидел плохо. Лишь самое ближайшее будущее иногда открывалось ему, в наиболее яркие события грядущего удавалось заглянуть.
537 
