50 
Она не планировала остаться наедине с Бойдом, только не после того как она более или менее решила, что никогда не позволит ему принести извинения и что он не заслуживает прощения. Но была и вторая сторона медали. Она надеялась, что если будет игнорировать его, то план сработает. Она не хотела спустить его с крючка. Он ошибался, если думал, что она готова простить ему то, что он сделал.
И теперь, в ответ на его ранее заданный вопрос она ответила:
— Да, но не совсем. Моя горничная сообщила мне, что вы интересовались мной больше, чем следовало бы. «C плотскими мыслями», как она выразилась. Я возможно никогда так и не поняла бы, о чем говорили все ваши взгляды, если бы…
— Это ваше мнение. — Его стон был очень мучительным.
Этот вздох заставил Кэти вспомнить те дни, проведенные на борту его корабля, когда она знала, что он хотел ее. Он подарил ей нежные воспоминания о том, каково это — быть желанной таким красивым мужчиной. А затем все разрушил. Сейчас он был одним из наихудших ее воспоминаний. И это было большим горем.
— Почему бы тебе не застрелить меня и не положить всему этому конец? — продолжил он.
— Я предпочитаю повешение.
Она не хотела этого говорить, но слова самопроизвольно выскользнули. Если бы она сказала это Грейс, то возможно бы посмеялась над ними, так это была своего рода шутка, понятная им. Но сейчас не было ничего забавного.
— Конечно, — согласился он. — Не так безнравственно. Женщине следовало бы…
— Не относись легкомысленно к этому! — она сказала это сердитым голосом и с соответствующим выражением лица, вставая. — Я даже не знаю, почему разговариваю с тобой. Ты ведешь себя, как дурак. Я недостаточно отчетливо склонила тебя к благоразумию. Больше нам не о чем говорить.
— Это еще не известно, — возразил он. — Пожалуйста, сядь.
— Нет. Если это еще не произошло то, что бы ты ни сказал, ничего не изменится. Так почему бы не избавить нас обоих от затруднения?
— Это объяснение не подходит для столь невинных ушей.
Он сказал это как критику, и так это и чувствовалось. Он снова намеревался заговорить о своем желании? Может быть, ей следует пересесть после всего. Ее подкосившиеся ноги настаивали на этом.
— Я думал, что ты поймешь, — продолжил он. — Но ты вылила на меня ушат холодной воды, огорошив своим признанием о замужестве. Не то чтобы это волновало меня больше, чем ты думаешь, но я был уверен, что как замужняя женщина, ты поймешь, что это такое — желать кого-то до умопомрачения и отрицать это.
— Так это было твое извинение, то, что ты сказал мне тем днем? То, что ты не мог ни о чем думать, находясь рядом со мной? «В пределах досягаемости», не так ли ты выразился? Поэтому ты не осмелился полагаться на мое слово? Но постой, теперь мне становится ясно. Поскольку ты не мог контролировать свои похотливые мысли, было бы предпочтительней для тебя притащить меня в Лондон и кинуть на растерзание волкам, именно этого ты и ожидал. Из-за тебя я потеряла своего кучера. Моя горничная до сих пор расстроена. И вершиной всего…
Он вмешался с содроганием:
— Если это как-нибудь утешит тебя, как только я оставил тебя тогда в той комнате, построив некую дистанцию между нами, я сломался. Я не мог поверить тому, что ты можешь обидеть ребенка.
— Наверное, потому что я не способна на это! Хотя нет, это немного не сработало однажды, Бойд Андерсон. Что хорошего в интуиции, если ты не пользуешься ею?
— Ты говоришь мне, как я вообще могу доверять своей интуиции, когда моим первым желанием, когда я тебя увидел здесь, было предложить побег, даже несмотря на то, что я думал, что ты виновна? Я скажу тебе, как. Ты думала, я шучу? Первое, о чем я подумал, это как спасти тебя от ареста, и если необходимо, выкрасть тебя из страны.
Это было бы предпочтительней, рассматривая все варианты, но она не высказала этого вслух и лишь спросила:
— Тогда почему ты этого не сделал?
Перед тем как ответить, он расстроенно опустил руку на влажные волосы:
— Потому что я честный человек, и преступление ужаснуло меня. Я сам видел, что испытали родители Джудит, и ты не могла провести людей через такой эмоциональный ад, при этом не заплатив за него равную цену. И я боялся, что если прогнать тебя далеко, то все равно никакие проблемы не решатся, что ты бы сделала тоже самое в любой другой стране. Но чтобы помочь тебе бежать со мной, должно было произойти что-то невероятное — я знал, что думаю рассудительно.
50 
