Последние отзывы

  44  

Драугр! Отвратительнейшая из всех тварей. Рода человечьего с перетворенною душой, которую насильно в отравленное тело вернули да заперли, обрекши на мучения. Рвется душа, мечется драугр.

– Здравствуй, Грим, – осклабился карлик, дергая поводок. И драугр опустился на землю, смирный, как пес. Лишь глаза его пылали яростно.

До Грима доносился сладковатый запах свежей мертвечины. Видать, не так давно подняли несчастного, оттого и спокоен он, оттого и слушает самонадеянного тролля, которому мнится, будто бы лунная цепь удержит драугра.

– Что молчишь? Аль не узнал старого друга?

– Не был ты мне никогда другом, Брунмиги, – ответил Грим, свивая волосы в косы. – Зачем явился? И зачем привел его?

Драугр царапал камень. Кривые желтые когти оставляли глубокие борозды, и мертвец улыбался.

– Затем, что так надо. Скажи, не встречал ли ты случайно человека? Мальчишку. Волосы темные, сам тощий, наглый. Подумай, Грим, – тролль снял с пояса флягу и откинул крышку. – Подскажешь – сочтемся.

Из серебра пахло сладкой, тягучей, свежей кровью. Запах этот дурманил, манил к берегу. Стоит ли противиться ему? Драугр все равно возьмет след… полетит. Догонит. Опрокинет наземь и будет рвать, рыча от боли и радости. Он выпьет детишек, и ничего-то не сделает Советница.

Предупредить?

– Не дури, Грим, – Брунмиги медленно наклонил флягу, и на краю вспухла багряная капля. Вот-вот упадет на землю, и земля проглотит, добирая жизни. – Ты что, и вправду веришь, что у вас получится? Что найдется дурак, который добровольно сядет на трон Хель? Отдаст свою душу этому миру? Тебе? Чтобы ты жил, играл на скрипочке своей, топил девок?

Капля летела. Бесконечно долго летела к земле, и Грим успел подхватить ее. Спас. Поднес к губам. Выпил, согревшись на долю мгновенья.

– Хочешь еще? – спросил Брунмиги. – Я дам тебе целый стакан крови. Или два.

Грим заплакал. Ему было холодно. Страшно. Одиноко. Его волосы тусклы, а скрипка безмолвна. Но разве спасет ее кровь? Спасет. На день или два. Или на бесконечно долгий год, который будет преисполнен сожаления. Гриму надо больше.

– Или целую флягу. Там хватит, чтобы созрела твоя икра.

Но не хватит, чтобы она прижилась. Иссяк Горячий ключ, и Верхний мир отвернулся от изнанки. Так стоит ли мучиться?

Руки сами протянулись к фляге. Пальцы схватили горячее серебро, и Грим сказал:

– Она поведет их к Хеороту. Больше некуда.

И спеша сбежать, Грим нырнул в ледяное море. Уже на дне, в пещере, столь напоминавшей ему дом, он приник к фляге. Но крови в ней было лишь на полглотка. Да и сама фляга рассыпалась, потекла меж пальцев белым речным песком. Оседали крупицы его на перламутровые раковины, забивались в зеленые перины из водорослей. Плакал обманутый Грим. И в жемчуг черный превращались слезы. Больше всех жалко было Гриму девочку, которая теперь точно умрет. А Грим спас бы. Спрятал. Защитил.

И от горя, обиды сделал он то, что делал всегда: взялся за скрипку.

Горькую песню сыграла она. И волны подхватывали ее, понесли через море к самому берегу. К той, которая точно услышит… вдруг да предупреждение это отсрочит неминуемую гибель.

Глава 5. Ульдры, коровы и сны.

Шли и шли. Джек и сам устал, а девчонка и вовсе спотыкалась на каждом шаге, но плелась, вцепившись в руку Алекса. А тот словно позабыл про то, что надо злиться. Если бы Алекс злился, Джеку было бы легче. На злость злостью ответить – это запросто. А когда тебя взяли и простили, ничего взамен не потребовав, вот тут уж как-то неудобно.

Это неудобство сидело глубоко внутри, наверное, рядом с сердцем, а может и глубже. Оно мешало.

– Я сам по себе, – десятый раз повторил Джек, и Снот только хвостом дернула.

И она не стала ругаться. Джек ждал. Готовился ответить, и про Вёлунда, и про копье, а она лишь глянула с прищуром и сказала:

– Надо идти. Камень-то выбрось. К чему тебе?

Джек послушал. И вправду – на кой камень, когда копье есть.

Ну и пошли. Кошка впереди, дорогу показывая, за нею Джек, а уже сзади и Алекс с девчонкой. Честно говоря, Джек рад был, что она не умерла.

Путаными были мысли, непривычными. А берег все не заканчивался. Изредка белый камень сменялся серым, а то и красным, но такие места кошка обходила.

– Долго еще? – спросил Джек у Советницы.

  44