51 
Мелина еле слышно выдохнула его имя, но тон Бинга уже поменялся на жесткий и командный:
— У нас нет времени обсуждать что-либо помимо наших планов. Мне надо многое тебе рассказать, иди сюда.
И он направился к охапке травы. Мелина как зачарованная смотрела на него. Сердце в ее груди пело, а по телу словно бегали искорки, рожденные его поцелуем. Не без труда девушка вспомнила ребенка, миссию Бинга и опасность, которой они все подвергались. Но разве все это имело значение в сравнении с тем, что такой волшебный поцелуй, по всей видимости, означал, что Бинг ее любит?
— Мелина!
Голос Бинга стал резким, как лезвие ножа.
— Иду!
Девушка заставила себя спуститься с небес на землю и ответить самым обычным тоном. Перед Бингом стояла сложная задача, и их личные дела не должны мешать ее исполнению. Это она все-таки понимала.
На ватных ногах, ощущая, как горят губы, Мелина ушла из-под яркого света луны в тень деревьев, где Бинг уже сидел на их нехитрой постели, крепко обхватив руками колени. Он смотрел куда-то в пространство, словно отчаянно о чем-то размышляя, поэтому Мелина тихо опустилась рядом и молчала.
— Я знаю, где ребенок, — наконец сообщил Бинг, и Мелине послышался какой-то странный подтекст в его словах, хотя голос его звучал отрывисто и по-деловому.
— Ты нашел его?! Как здорово. И где он?
— В Голубином доме, — ответил Бинг. — Это большой обветшалый дом, где когда-то жила важная семья. Сейчас от нее остался один больной старик. Очень умно было выбрать именно этот дом, потому что никому в Марракеше не придет в голову, что Мулай Ибрагим с ним как-то связан.
— Он тоже там остановился? — выдохнула Мелина.
Бинг покачал головой.
— Нет, он для этого слишком умен. Он остановился в гостинице «Мамуния», в огромном номере, где он, без сомнения, будет устраивать приемы для друзей и политиков — для прикрытия своих темных дел.
— Ребенка охраняют?
— Конечно, — слегка раздраженно откликнулся Бинг. — Мулай Ибрагим позаботился об этом.
— Тогда каков наш план?
— Есть один шанс на миллион, что нам удастся вытащить мальчика, но это будет опасное предприятие. — Секунду-другую он молчал, потом заговорил снова: — Я изложу тебе свой план, а потом спрошу, согласна ли ты помочь мне.
— Я могу дать ответ прямо сейчас, — с готовностью заявила Мелина. Бинг поднял руку, не давая ей договорить.
— Подожди, ты еще не знаешь, в чем он состоит мой план.
Его тон был так серьезен, что Мелина не осмелилась возражать.
— Дом расположен в арабской части города, — начал Бинг. — Это большое здание, но вход только один. Через ворота ты попадаешь во внутренний двор, направо будут кухни.
— Хорошо, — сказала Мелина, не совсем понимая, зачем Бинг так подробно расписывает ей это место.
— Я сегодня ходил с Ахмедом взглянуть на эти ворота. Там стоят двое стражников, а ночью ворота запирают на засов, и проникнуть туда становится невозможно. Так что шанс есть только днем, когда через ворота ходят слуги и поставщики еды.
Ахмед знает пекаря, который каждый день приносит туда свежий хлеб. С ним вместе ходит его жена, она приносит кур.
Мелине не понадобилось много времени, чтобы понять, куда клонит Бинг.
— Ты хочешь, чтобы мы притворились пекарем и его женой?
— Пекарь согласился, — продолжал Бинг. — Он не робкого десятка, к тому же его старшая дочь собирается замуж, так что деньги перевесили риск.
— Но когда мы попадем внутрь…
— Я еще не дошел до этой части. Вообще я бы предпочел идти один, но пекарь сказал мне, что всегда ходит туда с женой, поэтому, если она вдруг не появится, охранники могут начать задавать вопросы.
— Но зачем охрана человеку, который стар и болен? — не удержалась от вопроса Мелина.
— Потому что он очень богат, а охрана добавляет ему ощущение собственной значимости, — пояснил Бинг. — Мелкие шейхи и принцы делают вид, что это их личная армия, а Мулай Ибрагим слишком умен, чтобы не воспользоваться этим обстоятельством. — Он замолк на миг и внимательно посмотрел на девушку. — Мелина, все это очень серьезно. И очень опасно. Я могу потерпеть неудачу и в таком случае скорее всего не выйду обратно живым. Тебя, поскольку ты женщина, могут пощадить, но неизвестно еще, что хуже.
— Я пойду с тобой, — твердо сказала Мелина. — Я с самого начала была готова дать такой ответ. Я хочу пройти этот путь до конца, и, если мы умрем, значит, так тому и быть.
51 
