– Я спасена! – воскликнула она, вставая. – О да, я знаю человека, который сумеет увезти меня из Парижа; я слишком долго не вспоминала о нем. Да, – продолжала она задумчиво, но в каком-то радостном возбуждении, – как я неблагодарна. Я двадцать лет оставляла в забвении человека, которого давно должна была бы сделать маршалом Франции. Моя свекровь осыпала золотом, почестями и ласками Кончини, который погубил ее; король сделал Витри маршалом Франции за убийство; а я даже не вспоминала и оставила в бедности этого благородного д’Артаньяна, который меня спас.
Она подбежала к письменному столу и поспешно набросала несколько слов.
Глава VI
Свидание
Д’Артаньян спал эту ночь в комнате Портоса, как и все ночи с начала возмущения. Шпаги свои они держали у изголовья, а пистолеты клали на стол так, чтобы они были под рукой.
Под утро д’Артаньяну приснилось, что все небо покрылось желтым облаком, из которого полил золотой дождь, и что он подставил свою шляпу под кровельный желоб.
Портосу снилось, что дверца его кареты оказалась слишком мала, чтобы вместить его полный герб.
В семь часов их разбудил слуга без ливреи, принесший д’Артаньяну письмо.
– От кого? – спросил гасконец.
– От королевы, – отвечал слуга.
– Ого! – произнес Портос, приподнимаясь на постели. – Ну и что там?
Д’Артаньян попросил слугу пройти в соседнюю комнату и, как только дверь затворилась, вскочил с постели и поспешно прочел записку. Портос смотрел на него, выпучив глаза и не решаясь заговорить.
– Друг Портос, – сказал наконец д’Артаньян, протягивая ему письмо, – вот наконец твой баронский титул и мой капитанский патент. Читай и суди сам.
Портос протянул руку, взял письмо и прочел дрожащим голосом:
– «Королева желает переговорить с господином д’Артаньяном, которого просит последовать за подателем этого письма». Что же, – произнес Портос, – я не вижу тут ничего особенного.
– А я вижу, и очень много, – возразил д’Артаньян. – Если уж позвали меня, то, значит, дела плохи. Подумай, что должно было произойти, чтобы через двадцать лет королева вспомнила обо мне!
– Правда, – согласился Портос.
– Наточи свою шпагу, барон, заряди пистолеты и задай лошадям овса. Ручаюсь, что еще сегодня у нас будет дело; а главное – никому ни слова.
– Не готовят ли нам западню, чтобы избавиться от нас? – спросил Портос, уверенный, что его будущее величие уже теперь многим не дает покоя.
– Если это западня, – возразил д’Артаньян, – то я ее разгадаю, будь покоен. Если Мазарини итальянец, то я гасконец.
Д’Артаньян в один миг оделся. Портос, по-прежнему лежавший в постели, уже застегивал ему плащ, когда в дверь снова постучали.
Вошел другой слуга.
– От его преосвященства кардинала Мазарини, – произнес он.
Д’Артаньян посмотрел на Портоса.
– Дело осложняется, – сказал тот. – С чего же начинать?
– Не беда, – отвечал д’Артаньян, прочитав записку кардинала, – все устраивается отлично – его преосвященство назначает мне свидание через полчаса.
– А, тогда все в порядке.
– Друг мой, – сказал д’Артаньян, обращаясь к слуге, – передайте его преосвященству, что через полчаса я буду к его услугам.
Слуга поклонился и вышел.
– Хорошо, что этот не видал того, – заметил д’Артаньян.
– Значит, ты думаешь, они прислали за тобой не по одному и тому же делу?
– Не думаю, а уверен в этом.
– Однако, д’Артаньян, торопись. Не забывай, что тебя ждет королева, а после королевы кардинал, а после кардинала я.
Д’Артаньян позвал слугу Анны Австрийской.
– Я готов, мой друг, – сказал он, – проводите меня.
Слуга провел его окольными улицами, и через несколько минут они вступили через маленькую калитку в дворцовый сад, а затем по потайной лестнице д’Артаньяна ввели в молельню королевы.
Лейтенант мушкетеров испытывал безотчетное волнение: в нем не было больше юношеской самоуверенности, и благодаря приобретенной им опытности он понимал всю важность совершающихся событий.
Через минуту легкий шум нарушил тишину молельни. Д’Артаньян вздрогнул, увидев, как чья-то рука приподнимает портьеру. По форме, белизне и красоте он узнал эту руку, которую ему однажды, так давно, дозволили поцеловать.
В молельню вошла королева.
– Это вы, господин д’Артаньян, – сказала она, устремив на офицера ласковый и в то же время грустный взгляд. – Это вы, и я вас узнаю. Взгляните и вы на меня, я королева. Узнаете вы меня?