119 
Вообще-то самые высокие пирамиды построены не из мрамора – но когда-то на них и в самом деле была мраморная облицовка из плотно подогнанных плит, которую потом окрестные жители без зазрения совести использовали в качестве дарового строительного материала…
Масуди: «Сурид, один из царей, живших до потопа, выстроил две большие пирамиды и приказал жрецам спрятать в них записи их знаний и того, что они достигли в различных искусствах и науках, с тем чтобы они уцелели для того, кто потом сможет понять их. Он также записал положение звезд, их циклы…»
О подобном царе, любившем на досуге почитывать написанные «до потопа» книги, упоминается и в древних шумерских записях.
Пирамиды… Вообще-то к этой теме следует приближаться с превеликой осторожностью, как к злой пастушьей собаке, чей характер неизвестен. Очень уж много вокруг них развели откровенного шарлатанства и прямой шизофрении: вся эта числовая мистика, зашифрованные в размерах пророчества и научные данные… И тем не менее к свидетельствам, подобным приведенным выше, следует относиться с интересом. Тем более что есть утверждения, что на Большом Сфинксе обнаружены следы дождевой эрозии – многолетних обильных ливней. Если действительно все так и обстоит, то Сфинкс (а возможно, и пирамиды) принадлежит к гораздо более древнему времени, «допотопному», когда климат в Египте был совершенно иным, и затяжные ливни были не в диковинку…
И, наконец, древнеримский историк Иосиф Флавий, «Иудейские древности»: «Они же изобрели науку о небесных телах и их устройстве, и для того, чтобы изобретения их не были забыты и не погибли раньше, чем с ними познакомятся люди – ввиду того, что Адам предсказал погибель отчасти от силы огня, отчасти же вследствие огромного количества воды, – они воздвигли два столба, один кирпичный, другой каменный, и записали на них сведения о своем изобретении. Последнее было сделано с тем расчетом, чтобы, если бы кирпичный столб случайно погиб при наводнении, оставшийся невредимым каменный дал людям возможность ознакомиться с надписью и вместе с тем указал бы на то, что ими была воздвигнута и кирпичная колонна. Каменный столб сохранился по сей день в земле Сириадской».
Где точно находилась «Сириадская земля», сегодня установить уже невозможно – ученые считают, что речь идет вовсе не о Сирии. Как бы там ни было, знания пытались спасать – и какая-то часть их в самом деле уцелела после потопа. Потому что в древности прослеживаются следы иных, более обширных и высоких знаний, которые никак не соответствовали общему развитию древнего (или раннесредневекового) мира. Знания эти откровенно инородны …
Речь прежде всего пойдет о знаниях астрономических, которые жители античного или средневекового мира никак не могли получить сами …
Еще в восемнадцатом веке, да что там, и гораздо позже, Луну считали вполне пригодной для жизни, обитаемой, со своими морями. Когда наделала много шума известная мистификация о якобы увиденных на Луне астрономами лесах и стаях диковинных животных, наука уже стояла на достаточно высокой ступени развития. И тем не менее допускалась пригодность Луны для жизни, существование там атмосферы и морей.
А вот древнегреческие авторы твердо знают об истинном облике Луны. Анаксагор писал о лунных «морях» как о «сухих впадинах». Любопытно, что современники Анаксагора, из числа его научных недоброжелателей, так прямо и писали: Анаксагор, мол, не своим умом до этих открытий дошел, а попросту позаимствовал сведения о Солнце и Луне из каких-то «древних свитков». Даже если они и врали, важнее другое: снова всплывают следы «древних свитков» с загадочными знаниями…
Целый букет загадок оставил нам Плутарх в работе «Беседа о лице, видимом на диске Луны». Там утверждается, к примеру, что на Луне нет остроконечных горных пиков, а имеются лишь «гладкие возвышенности». Это подтвердилось только после того, как Луну сфотографировали земные автоматические станции. Плутарх писал о неких «пурпуровых полосах» Луны. Американские астронавты, высадившись на спутнике нашей планеты, обнаружили на фоне серой лунной поверхности полосу оранжевого грунта. Ссылаясь на египтян, Плутарх считал, что «Луна есть семьдесят вторая доля от Земли». Он ошибся – но ненамного. В конце ХVIII века вычислили, что масса Луны составляет одну семьдесят пятую земной…
Вовсе уж загадочным выглядит упоминание о самом легком пути по Луне, по краю ее диска, в районах, «то обращенных к небу, то, наоборот, к Земле». Эту информацию сотни лет спустя подтвердил, вооружившись телескопом, Галилео Галилей – на краю видимого полушария Луны Земля и в самом деле то восходит, то скрывается за лунным горизонтом. Но определить это можно исключительно двумя путями: либо самому побывав на Луне, либо с помощью телескопа, которого во времена Плутарха не имелось. Даже если принимать версию «короткой хронологии», по которой работы Плутарха написаны в период так называемого Возрождения, телескопов и тогда еще не было…
119 
