Особенно,... 
100 
– Сергей… выпей…
– Да отстань ты от меня со своей самогонкой, – отмахиваюсь я. – Придумал тоже… в первую же ночь НЗ расходовать.
Отмахиваюсь, понятное дело, мысленно – одна рука за веревку держится, причем вцепилась намертво, пальцы разве что арттягачом отогнешь, а вторая так же за мешок хватается.
– Вы… пей…
– Колин… иди ты… лесом…
– Сергей…
И в этот миг очередная волна так по скале врезала – весь утес вздрогнул. И эльф тоже вздрогнул… и выронил флягу.
Она упала, ударилась о камень, подпрыгнула и весело так покатилась к краю уступа.
Над краем я ее и поймал. Той самой рукой, которою – секунду назад уверен был – мало, что может заставить веревку отпустить.
– Н-на, – бормочу, – держи. И… у-уйди, п-по-хоро-шему прошу.
– Опять вы из-за этой деревяшки спорите?
Удивительное дело, но выглядел товарищ гном… веселым. Чес-слово. Я и сам поначалу с трудом глазам поверил. После такого вот распрозверского подъема – стоит и улыбается, словно, как говорит старший лейтенант Светлов, в променадную прогулку сходил, а не на отвесную скалу вскарабкался.
– Фигли, т-ты чего так улыбаешься? – бормочу. – Пещеру с драконьим кладом нашел?
– Лучше, Сергей, много лучше.
– П-пещеру с горячим источником, ч-что ли?
– Еще лучше. Я кое-кого не нашел.
Я даже разозлиться на него толком не сумел.
– Ах ты, – говорю… – Фигли. Я ж тебе сказал, чтобы к краю приближаться не смел!
– Ты говорил: рискованно! – возражает Фигли. – А я, когда почти доверху влез, увидел, что никакого риска не будет. В такую ночь настоящий гном по скале не то, что к орку – к эльфу незаметно подберется!
– Ну, положим…
– Ты слышал, как я спускался?
– Разумеется, – кивает эльф. – А еще раньше я отчетливо слышал, как хлещет о камень веревка, что ты спустил вниз.
– Да ты просто…
– Фигли! – перебиваю я гнома. – Довольно. Сейчас другое важно. Ты точно уверен, что наверху никого нет?!
– Сергей, – обиженно так надулся гном. – От места, где закреплена веревка, я облазил все вокруг на три сотни шагов. Разве что твои орки прячутся под камнями размером с ладонь – большие камни я приподнимал, дабы заглянуть под них.
Не верить Фигли было нельзя. А значит – ошибался некий старший сержант.
Черт, ну неужели в здешней противодесантной обороне и впрямь сплошь тупицы сидят?
Я с этой мыслью еще минут пять возился – все пытался сообразить, то ли я такой олух, то ли противник какую-го еще более хитрую пакость замыслил?
Даже когда подниматься начал… первые метра три. Затем все в руки-ноги ушло.
Уверен, сколько жить буду, столько и скала эта будет в моей памяти, навек впечатанная. Каждый ее сантиметр на пути вверх, каждая гладкость и шероховатость, каждая крохотная щель, за которую едва-едва получалось кончиками пальцев уцепиться. Ну а уж если попадался выступ, на который ногой удавалось опереться, – это была просто роскошь.
Камень, дождь и ветер – сегодняшней ночью эта троица явно решила на темных богов поработать!
А ведь Фигли тут без веревки прошел, думаю. Подколдовывал, что ли? Вот залезу наверх – спрошу. Когда долезу… лет через сто.
Долезу… непременно долезу. У меня-то ведь веревка есть.
И все равно – на последней трети пути я едва не сдох. Тело – оно ведь тоже свой предел имеет. Порой бывает – мозг орет: «Надо!» – а пальцы в ответ – не-ет. Тебе надо, ты и цепляйся, а мы вот сейчас потихонечку так разогнемся и черта с два за что-то еще хоть раз уцепимся. Мы, знаешь ли, маленькие, тонкие, а остальная туша вон какая вымахала, и по пять раз на метр эдакую тушу подтягивать – это ж форменное издевательство, никакими медицинскими нормами не предусмотренное.
Тут главное – не поддаться, суметь объяснить всяким своим деталям организма, что в боевой обстановке действуют не какие-то там медицинские нормы, а совсем другие. Те, которые в военное время. И за нарушение дисциплины, а то и предательскую деятельность полагается… так что давай, цепляйся и подтягивай!
Потом уже никаких сторонних мыслей в голове не осталось. Только одна-единственная: ползти вперед, наверх! Нет сил – не беда, поползем на злости, ее у нас много.
А когда и злость кончится, иссякнет – тогда надо просто тихонько прошептать самому себе: вперед, разведчик!
Последние метры я на манер зомби двигался. В смысле – ничего не чувствуя и даже не соображая. И живым человеком себя осознал, лишь когда через край перевалился и Фигли меня на пару метров от этого края оттащил.
100 
