38 
Джерри приподнял голову, чтобы взглянуть на нее. Что-то нежное, искреннее и настоящее вспыхнуло в ее серо-голубых глазах, прежде чем она закрыла их, не позволяя ему проникнуть в ее внутренний мир. Ничего, подумал Джерри, у меня еще будет время, чтобы завоевать сердце этой женщины, а пока постараюсь сделать эту ночь для нее самой восхитительной в жизни.
Он приник к ее губам. Вкушая ее горячую сладость, он наслаждался тем, как она тихонько постанывала, как погрузила пальцы ему в волосы, притягивая ближе.
Несмотря на бурлящее в жилах желание, ему хотелось действовать неторопливо, наполняя каждую клеточку ее тела наслаждением.
Его губы спустились ниже, стали жадно и ненасытно ласкать грудь. Он горел от нетерпения, охваченный порывом страсти.
– Боже, как ты прекрасна! – горячо прошептал он, осыпая ласками ее грудь, живот, бедра.
Ничто – ни прошлое, ни будущее – не имело сейчас значения для Сабрины, остался только этот миг безумной, всепоглощающей страсти, захвативший их обоих, словно гроза в знойный день. Она поняла, что с самых первых минут их встречи желала Джерри Баррета, как ни пыталась отгородиться своим решением не иметь отношений с мужчинами. То, что происходило сейчас, было неизбежно, и никакой контракт, никакие запреты не могли предотвратить это. Никогда еще она не встречала мужчину, который имел бы над ней такую власть. Обвив его руками за шею, она притянула его к себе.
– Люби меня, Джерри! Пожалуйста, люби меня! – горячо взмолилась она.
Он издал стон и снова прильнул к ее губам. Потом приподнял за ягодицы. Она часто задышала, когда ее обнаженные груди потерлись о крепкие мышцы его груди.
– Я чувствую себя распутной, – прошептала она, – но у меня все дрожит внутри, так хочется прикоснуться к тебе… познать тебя.
Он тут же взял ее руку и провел ею по всей длине своей набухшей плоти.
– Прикоснись… – услышала она его неровный голос.
Внутри нее все нарастало безумное, пульсирующее желание. Не отрываясь от его глаз, она встала на колени, лаская пальцами бархатную плоть. Жар опалил ее кожу. Глаза Джерри напоминали стоячие озера – глубокие, загадочные.
– О боже! – прошептал он и зарылся руками ей в волосы. Его бедра начали раскачиваться в такт ее ласкающим движениям. – Что ты со мной делаешь, женщина? – Голос его была похож на отдаленные раскаты грома.
Он убрал ее руку и помотал головой, пытаясь отогнать головокружение.
– Достаточно, – прохрипел он.
– Нам никогда не будет достаточно.
Он пристально посмотрел на нее. Поняла ли она, что происходит между ними?
– Ты права. – Он снова уложил ее на спину и, легонько куснув за колено, прошелся языком по нежной коже под ним. Его губы покрывали то поцелуями, то легкими укусами внутреннюю поверхность ее ноги. Пальцы зарылись в шелковистые волоски на мягком бугорке между бедрами.
Она содрогнулась и подняла колено, как бы защищаясь от него. Он приник губами к женственной припухлости между ног. Сабрина задохнулась и положила трясущуюся руку ему на голову.
– Сабрина… о, Сабрина, – шептал он прямо ей в лоно, поглаживая живот.
– О боже, Джерри! Прошу тебя, Джерри… – Ее плоть устремилась навстречу его языку. – Ох…
Слова переходили в долгий мучительный стон по мере того, как приближался миг высшего блаженства. Она извивалась и стонала все громче. Подавляемая страсть наконец нашла выход, ее тело жаждало освобождения.
Джерри услышал вскрик за секунду до того, как ее тело охватили судороги. Вспышка белого света на мгновение ослепила его, всплеск ее наслаждения отозвался в сердце, хотя ему самому было еще далеко до экстаза.
Уже с трудом владея собой, он накрыл ее тело своим, осторожно проник в нее и резко выдохнул. Господи, какое блаженство!
– Сабрина, моя Сабрина… – бормотал он срывающимся шепотом. Руки его дрожали, когда он поддерживал себя, опираясь на локти.
Медленно двигая бедрами, он начал погружаться в нее.
Сабрина словно покачивалась на волнах шелкового моря. Она ощущала его натиск и думала, что так может давить только небесный свод. Ее тело трепетало от теплых волн, которые Джерри рассылал по всем ее клеточкам.
Как только он вошел в нее, она захлебнулась великолепием этого сладостного вторжения. По его судорожному дыханию она догадалась об отчаянной потребности его тела в освобождении, и губы ее растянулись в улыбке. Она сомкнула руки у него на пояснице, отмечая каждое его покачивание.
38 
