Особенно,... 
144 
– Валери сказала тебе, что мы не будем делать репортаж, – Ник говорил медленным, полным печали голосом. Ему было грустно за Чеда, да и за Сибиллу тоже, – но это вовсе не означает, что его не сделают другие. И все связано, все связано через Карла. Он вложил тринадцать миллионов в Грейсвилль в то время, когда у него был роман с тобой. Полагаю, что это можно квалифицировать как сексуальную часть предстоящего шоу; само же дело связано с деньгами. Вы извлекали огромные суммы изо всех средств, изо всех предприятий, связанных с Грейсвиллем: деньги на покупку земли, цены па строительство, пожертвования, членство…
– Ты понятия не имеешь об этом!
– …свыше сорока процентов от всей суммы идет тебе и твоим сообщникам. Карл бросился назад, чтобы успеть на окончательное подписание сделки о покупке земли – возможно, чтобы отменить ее, мы не знаем этого наверняка – но его самолет разбился, после того как по твоему приказу твой пилот вывел его из строя. Вот к каким выводам пришли мы.
– Слухи. Ложь. У тебя нет доказательств!
– Инспектор просмотрел ваши финансовые отчеты, представляю…
– Ты лжешь. Невозможно…
– Мы смогли, Сибилла. Думаю, что на днях ты услышишь о фининспекции. Боб Таргус приедет сегодня к Валери, чтобы записать на пленку свое заявление. Если можешь что-нибудь сказать – если люди лгали нам, а мы этого не знали – скажи. Расскажи, как все обстояло в действительности. Тебе придется защищаться или помогать следствию; иначе никто не сможет тебе помочь!
– Ах, ты сукин сын! Хочешь заставить меня ползать перед тобой на коленях? Да лучше я лишусь всего, что имею!
Ник посмотрел на нее. Она походила на темную статую, сверкающие бледно-голубые глаза были единственным признаком жизни.
– Это твое дело, – сказал он, внезапно отдавая себе отчет, насколько сильно он замерз. Некоторое время назад он опустил закатанные рукава рубашки, но это мало помогло. – Если передумаешь, можешь позвонить мне. Я буду у Валери или дома.
– Убирайся отсюда! – она видела, как он выходил, как закрывал за собой дверь. Она стояла неподвижно, опершись на спинку кресла, тяжело дыша.
«Я буду у Валери или дома».
Сибилла схватила мраморную подставку для книг и швырнула ее в дальний угол комнаты. Послышался звон разбитого стекла, и на темный ковер брызнули осколки стеклянной дверцы оружейного шкафа. Осколки поблескивали в неясном свете, просачивавшемся сквозь плотные шторы. Когда звон разбитого стекла утих, в комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь свистом холодного воздуха, вырывавшегося из кондиционеров, и прерывистым дыханием Сибиллы.
Никто не вошел. Слишком часто слугам приказывали оставить ее одну и не мешать. Ей достаточно было знать, что в доме есть другие люди; она не хотела иметь их подле себя. Сибилла стояла неподвижно, пока дыхание ее не успокоилось. Немного погодя привратник спросил, будет ли она обедать дома.
– Нет, – ответила Сибилла.
Привратник бросил быстрый взгляд на шкаф с оружием, поправил штору, сквозь которую прорывался внутрь комнаты серебряный солнечный луч, и вышел. Сибилла стояла неподвижно.
«Ник лгал, говоря что телерепортажа не будет», – подумала она. Она знала – он лгал. И про инспектора тоже. Никто чужой не мог пройти мимо охраны. Она и не знала, что Ник такой лжец. Однако, несмотря на скудность и лживость информации, он сумел устроить маленькое представление. Именно так всегда поступала сама Сибилла; так поступил бы каждый. Она не могла помешать этому, нужно лишь немного подождать и затем дать отпор, что бы они не предприняли.
Ложь и измышления. Фонд переживет эти передряги. Хотя придется внести некоторые изменения. Ларса Олсена следует назначить президентом, им необходима его абсолютная чистота, чтобы пройти сквозь все эти перипетии. Флойд спокойненько уйдет в сторону. Он всегда выполнял все, что она ему говорила. Привратник говорил, что он звонил, когда она работала в кабинете; она позвонит ему завтра и скажет, чтобы он ушел с поста президента.
Однако не Флойд представляет главную опасность.
Медленно она сползла вниз, пока не уселась на полу, подавшись вперед и крепко скрестив руки на груди. Она отлично знала, где кроется главная опасность.
Боб Таргус. Она оплачивала его услуги несколько лет, выдавая ему премии, доверяя время от времени деликатные поручения… и теперь этот слабовольный, неверный сукин сын представлял реальную опасность. Все время держал рот на запоре, а теперь, нате вам, сошел с ума и рассказал…
144 
