Но... читается легко и любовь-морковь
296 
И вот он предстал пред ними – огромный, почти не тронутый временем. Лишь голые ветки колючего кустарника торчали из трещин и щелей между камнями, да толстые нашлепки красивого зеленого мха обосновались на теле изваяния Мангоррата, как болячки.
Но если в Песках Шаала, на черном горном плато и даже среди каменистых россыпей Аддо сооружение смотрелось вполне органично, то здесь, в лесной глуши, среди седых елей, припорошенный первым снегом, гигантский толстый полуголый мужик вкупе с невиданной в северных краях живностью выглядел чужеродно до нелепости.
Приятели затаились в овраге, в естественном укрытии из мощных еловых лап. Лежали, вжавшись в мерзлую землю, изучали обстановку, – чем дольше, тем меньше она им нравилась.
Оправдывались предположения Рагнара. Стражников было человек пятьдесят, и возможная стычка с ними не вселяла в Орвуда оптимизма. Крепкие, рослые чуть ли не с Рагнара, ловкие в движениях, отлично вооруженные… Нет, это не тот противник, которого можно одолеть при соотношении сил один к шести!
На сей раз с гномом были согласны все – ввязываться в бой не стоит. Даже Меридит не стала приводить свой дежурный аргумент «диса я или кто?».
Приятели принялись шепотом обсуждать, кому и как будет сподручнее пробраться в храм и попытать счастье на предмет прочтения новых люксограмм. Не зря же Силы Судьбы их сюда направили? Однако жизнь, по своему обыкновению, смешала все планы.
Улаф. Друзья совсем забыли о нем, увлеченные поисками. А он, наоборот, про них не забыл. Теперь его, связанного по рукам и ногам, рычащего и плюющегося, волокли трое стражников.
– Может, отпустят, раз сразу не убили? – предположила Энка так робко, что было ясно: сама себе не верит.
– Что я скажу своей мамочке? – спросил Хельги, обводя друзой укоризненным взглядом. – И вообще, если он нас выдаст, утратим наше единственное преимущество – внезапность.
Сражение вышло тяжелым и долгим. Те приемы, что использовали стражники, были скорее разбойничьими, чем военными, но тем не менее отточенными до высшей степени мастерства. Не сразу удалось к ним приспособиться. Плюс численный перевес. Да еще остервенелый фанатизм и полное пренебрежение собственными жизнями. И последнее: как ни учись, как ни тренируйся, но есть всетаки разница между одной юной девчонкой и двумя огромными мужиками. Значит, надо было не просто сражаться, но и успевать защищать…
Если бы не единственное преимущество – внезапность, шансов не было бы вовсе. К счастью, с налету, в первые минуты боя, не дав противнику опомниться и схватить оружие, удалось уничтожить человек двадцать. С оставшимися пришлось биться до изнеможения, истекая кровью, на пределе сил.
– Чего ты меня оберегаешь? – крикнул Аолен Хельги, когда на его голову едва не обрушился удар меча, но его отбил круживший рядом демон. – Лучше Ильзе помоги. Моя судьба – это моя судьба!
– Не будь идиотом! – хрипло отвечал тот. – Без тебя мы тоже не выживем! Смотри, на что похожи. Твоя судьба это наша… Сзади!
«Сзади» было адресовано уже не эльфу, а Энке. Ее собрались разрубить надвое вдоль – тут уж никакой целитель не помог бы. В итоге вышло наоборот. Девица отпрыгнула, присела, извернулась и разрубила врага надвое поперек. Вскочила, занесла меч для нового удара… и вдруг обнаружила, что сражаться больше не с кем. Последнее она решила отнести к категории «чудо». Из всех ее побед эта была самой невероятной.
Когда восемь существ одновременно истекают кровью, очень нелегко установить очередь на исцеление. Аолен решил начать порыцарски, с дам, а напоследок оставить Хельги, потому как он предположительно бессмертный. Потом подумал и переместил в конец очереди Улафа, потому что хоть тот и смертный, но чужой. Хельги, вопервых, свой и его жалко, вовторых, если у существа глубокая рана на шее и кровь бьет толчками, пожалуй, не стоит особенно уповать на его бессмертие.
В итоге в живых остались все, и смертные, и бессмертные. Однако для того, чтобы исцелить всех полностью, у эльфа не хватило собственных сил. Измученная, полудохлая компания ввалилась в храм. Там было мерзко изза притаившегося в нем древнего зла, зато теплее, чем снаружи, всетаки натопили стражники. Когда в организме остается мало крови, очень хочется в тепло.
В очаге, устроенном стражниками прямо на полу в центре храма, еще тлели угли, имелся и небольшой запас дров. Усталые бойцы развели огонь, уселись вокруг. Бесчувственное тело Улафа, излеченного хуже всех, пристроили рядом, чтоб не замерз. Спустя некоторое время рыжий фьординг очнулся и попытался сесть, но от слабости потерял равновесие и завалился на бок.
296 
