93 
Наяву
- И время прочь, и пространство прочь,
- Я все разглядела сквозь белую ночь:
- И нарцисс в хрустале у тебя на столе,
- И сигары синий дымок,
- И то зеркало, где, как в чистой воде,
- Ты сейчас отразиться мог.
- И время прочь, и пространство прочь…
- Но и ты мне не можешь помочь.
13 июня 1946
Портрет балерины Татьяны Вечесловой.
Автограф стихотворения Ахматовой, посвященного Т. М. Вечесловой.
Надпись на портрете балерины Татьяны Вечесловой
- Дымное исчадье полнолунья,
- Белый мрамор в сумраке аллей,
- Роковая девочка, плясунья,
- Лучшая из всех камей.
- От таких и погибали люди,
- За такой Чингиз послал посла,
- И такая на кровавом блюде
- Голову Крестителя несла.
15 июня 1946
1946 августа 17 …Вчера вечером состоялось торжественное собрание писателей в Смольном под председательством Жданова. За ним на эстраду вышли Прокофьев, Саянов, Попков, все бледные, расстроенные: в Москве состоялось совещание при участии Сталина, рассматривали деятельность ленинградских писателей, журналов «Звезда» и «Ленинград», «на страницах которых печатались пошлые рассказы и романы Зощенко и салонно-аристократические стихи Ахматовой». Полились ведра помоев на того и на другого. Писатели выступали один подлее другого, каялись, били себя в грудь, обвиняли во всем Тихонова, оставил-де их без руководства. Постановили исключить из Союза писателей Анну Ахматову и Зощенко. Их, к счастью, в зале не было.
Из дневника Л. В. Шапориной
* * *
…Не то был пущен слух, не то он сам возник – о самоубийстве Ахматовой… Поминутно звонили незнакомые люди (даже из Москвы) и проверяли достоверность известия. В очередях и на ком «мунальных» кухнях очень курьезно обсуждали событие. Для разъяснения акции населению были посланы эмиссары:
1. Павленко – Крым
2. Шагинян – Средняя Азия
3. Тихонов – Закавказье
4. Вишневский – Белград
5. Фадеев – Прага.
На «место преступления» был послан А. А. Жданов. На его доклад в Смольном был вызван Союз писателей in corpore [49]…В зале появились странного вида незнакомцы, которые заняли места между членами союза. Двери почему-то заперли и никого не выпускали (даже тех, кому стало дурно). Казалось, этот государственный деятель только и сделал в жизни, что обозвал непечатными словами старую женщину, и в этом его немеркнущая слава. Тогда же ему был обещан памятник и полное собрание сочинений. Ни то, ни другое не состоялось. Такой мой быт, состоящий, главным образом, из голода и холода, был еще украшен тем обстоятельством, что сына, уже побывавшего в вечной мерзлоте Норильска и имеющего медаль «За взятие Берлина», начали гнать из аспирантуры Академии наук… причем было ясно, что беда во мне… Таким образом, мне была предоставлена возможность присутствовать не только при собственной гражданской смерти, но даже как бы и при физической. Люди просто откровенно не хотели, чтобы я была жива. Так и говорили: «Я бы умер».
Анна Ахматова.
Из «Записных книжек»
Со шпаной в канавке…
- Со шпаной в канавке
- Возле кабака, —
- С пленными на лавке
- Гру-зо-ви-ка.
- Под утренним туманом
- Над Москвой-рекой,
- С батькой-атаманом
- В петельке тугой,
- Я была со всеми,
- С этими и с теми,
- А теперь осталась
- Я сама с собой…
Август 1946
Фонтанный Дом
В каждом древе распятый Господь…
- В каждом древе распятый Господь,
- В каждом колосе тело Христово,
- И молитвы пречистое слово
- Исцеляет болящую плоть.
1946
И снова осень валит Тамерланом…
Борису Пастернаку
- И снова осень валит Тамерланом,
- В арбатских переулках тишина.
- За полустанком или за туманом
- Дорога непроезжая черна.
- Так вот она, последняя! И ярость
- Стихает. Все равно что мир оглох…
- Могучая Евангельская старость
- И тот горчайший Гефсиманский вздох.
1947
Ленинград
Фонтанный Дом
Анна Ахматова и Ольга Берггольц. Ленинград, 1947 г.
Я всем прощение дарую…
- Я всем прощение дарую
- И в Воскресение Христа
- Меня предавших – в лоб целую,
- А не предавшего – в уста.
1948 (На Пасху)
93 
