Стансы

• Стрелецкая луна. Замоскворечье. Ночь.
• Как крестный ход идут часы Страстной недели…
• Я вижу страшный сон. Неужто в самом деле
• Никто, никто, никто не может мне помочь?

• В Кремле не надо жить. Преображенец прав,
• Здесь древней ярости еще кишат микробы:
• Бориса дикий страх и всех Иванов злобы,
• И Самозванца спесь – взамен народных прав.

Апрель 1940

Москва

В. Нарбут. 1910-е годы.

Про стихи Нарбута ^[43]

• Это – выжимки бессонниц,
• Это – свеч кривых нагар,
• Это – сотен белых звонниц
• Первый утренний удар…
• Это – теплый подоконник
• Под черниговской луной,
• Это – пчелы, это – донник,
• Это пыль, и мрак, и зной.

Апрель 1940

Москва

Из цикла «Юность»

Мои молодые руки…

• Мои молодые руки
• Тот договор подписали
• Среди цветочных киосков
• И граммофонного треска,
• Под взглядом косым и пьяным
• Газовых фонарей.
• И старше была я века
• Ровно на десять лет.

• А на закат наложен
• Был черный траур черемух,
• Что осыпался мелким,
• Душистым, сухим дождем…
• И облака сквозили
• Кровавой цусимской пеной,
• И плавно ландо катили
• Теперешних мертвецов…

• А нам бы тогдашний вечер
• Показался бы маскарадом,
• Показался бы карнавалом,
• Феерией grand-gala ^[44]…

• От дома того – ни щепки,
• Та вырублена аллея,
• Давно опочили в музее
• Те шляпы и башмачки.
• Кто знает, как пусто небо
• На месте упавшей башни,
• Кто знает, как тихо в доме,
• Куда не вернулся сын.

• Ты неотступен, как совесть,
• Как воздух, всегда со мною,
• Зачем же зовешь к ответу?
• Свидетелей знаю твоих:
• То Павловского вокзала
• Раскаленный музыкой купол
• И водопад белогривый
• У Баболовского дворца.

3 мая 1940 – 29 сентября 1940

И вот, наперекор тому…

• И вот, наперекор тому,
• Что смерть глядит в глаза, —
• Опять, по слову твоему,
• Я голосую за:
• То, чтоб дверью стала дверь,
• Замок опять замком,
• Чтоб сердцем стал угрюмый зверь
• В груди… А дело в том,
• Что суждено нам всем узнать,
• Что значит третий год не спать,
• Что значит утром узнавать
• О тех, кто в ночь погиб…

20 мая 1940

Когда человек умирает…

• Когда человек умирает,
• Изменяются его портреты.
• По-другому глаза глядят, и губы
• Улыбаются другой улыбкой.
• Я заметила это, вернувшись
• С похорон одного поэта.
• И с тех пор проверяла часто,
• И моя догадка подтвердилась.

21 мая 1940

Надпись на книге

• Почти от залетейской тени
• В тот час, как рушатся миры,
• Примите этот дар весенний
• В ответ на лучшие дары,
• Чтоб та, над временами года,
• Несокрушима и верна,
• Души высокая свобода,
• Что дружбою наречена, —
• Мне улыбнулась так же кротко,
• Как тридцать лет тому назад…
• И сада Летнего решетка,
• И оснеженный Ленинград
• Возникли, словно в книге этой,
• Из мглы магических зеркал,
• И над задумчивою Летой
• Тростник оживший зазвучал.

28 – 29 мая 1940

Ленинград. Фонтанный Дом

Третий Зачатьевский

• Переулочек, переул…
• Горло петелькой затянул.

• Тянет свежесть с Москва-реки,
• В окнах теплятся огоньки.

• Покосился гнилой фонарь —
• С колокольни идет звонарь…

• Как по левой руке – пустырь,
• А по правой руке – монастырь,

• А напротив – высокий клен,
• Красным заревом обагрен.

• Мне бы тот найти образок,
• Оттого что мой близок срок.

• Мне бы снова мой черный платок,
• Мне бы невской воды глоток.

2 августа 1940

Август 1940

• Когда погребают эпоху,
• Надгробный псалом не звучит,
• Крапиве, чертополоху
• Украсить ее предстоит.
• И только могильщики лихо
• Работают. Дело не ждет!
• И тихо, так, Господи, тихо,
• Что слышно, как время идет.
• А после она выплывает,
• Как труп на весенней реке, —
• Но матери сын не узнает,
• И внук отвернется в тоске.
• И клонятся головы ниже,
• Как маятник, ходит луна.

• Так вот – над погибшим Парижем
• Такая теперь тишина.

5 августа

  80