16 
— Я нашел, где ты будешь жить. — Анджело перешел, к более интересной для него теме.
Гвенна замерла и опустила ресницы, чтобы он не смог прочитать ее мысли.
— И где же?
— В моем пентхаусе в Лондоне... Я люблю верхние этажи.
— Я не... Там есть сад? Пиглету понадобится сад.
— Пиглету? — спросил Анджело.
— Моей собаке.
— Я оплачу его проживание в гостинице для животных, — сухо ответил он.
— Нет. Пиглет должен остаться со мной. Когда меня нет рядом, он тоскует и ничего не ест, — произнесла Гвенна с нескрываемой тревогой. — Я знаю, тому, кто равнодушен к животным, это может показаться глупым... но он очень эмоциональный пес.
Анджело посмотрел на уродливую собачонку, делающую подкоп под бордюром у нее за спиной. При этом она фыркала и виляла коротким хвостом в виде крючка. Он не собирался, пусть даже короткое время, жить под одной крышей с ее ужасным питомцем.
— Он отправится в гостиницу. Мои люди выберут самую лучшую.
— Но если меня не будет рядом, он не будет есть.
— Бред собачий.
— Это не бред...
— Я не потерплю в своем доме животных, — произнес Анджело тоном, не терпящим возражений.
Глубоко вдохнув, Гвенна напомнила себе, что, когда она два года назад вернулась из отпуска, от Пиглета остались кожа да кости. На следующий год Тоби помог ей сделать для собаки паспорт, чтобы ее любимец смог путешествовать вместе со своей хозяйкой. Оставалось лишь надеяться, что подобного больше не повторится. Она представить себе не могла, как будет жить без Пиглета. На глаза навернулись слезы. Впрочем, за неделю она успеет наскучить Анджело Риккарди, утешала себя Гвенна. Он будет только рад от нее избавиться.
— Я имею право высказать свое мнение? — отрезала она.
Анджело уже все решил. Если бы понадобилось, он бы приковал ее цепью за ногу, чтобы еще больше ограничить ее свободу. Он привык, когда ему беспрекословно подчинялись.
— Насчет жилья? — спросил он.
— Мне нужен сад, — искренне ответила Гвенна. — Я сойду с ума, если буду торчать в городе, да еще и в четырех стенах.
— В пентхаусе есть бассейн с откидной крышей.
— Мне нужен сад... Даже у приговоренного к смерти есть право на последнюю просьбу.
— Но ты ведь не на эшафоте. — Анджело с осуждением посмотрел на нее. Сад? Зачем, черт побери, ей сад? Какая неблагоразумная просьба. Поиски другого жилья займут время, и ожидание сведет его с ума. С тех пор как он впервые увидел Гвенну, ему не давали покоя эротические образы, которые он собирался воплотить в жизнь.
— Когда ты ко мне приедешь? — спокойно спросил он.
Застигнутая врасплох его прямым вопросом, Гвенна совершила ошибку и пристально посмотрела на него. Его золотисто-карие глаза горели от нескрываемого желания. Ее кожу начало покалывать, на щеках проступил румянец.
— Не притворяйся, будто не понимаешь, что я имею в виду, — обманчиво мягко протянул Анджело.
— Когда вы скажете... когда у меня не останется выбора.
— Это ответ добродетельной средневековой девственницы накануне брачной ночи. — От его циничной улыбки она еще больше покраснела. — Вернись к реальности. Ты не такая.
— Ты думаешь, что все знаешь, не так ли? — неистово воскликнула она. — Но ты ничего не знаешь. Веришь ты мне или нет, но я именно такая.
Прищурившись, он начал молча изучать ее, и она отвела взгляд. Ее охватили гнев и смущение.
— Не смей отпускать ехидных шуточек по этому поводу, — предупредила его она.
Его удивление сменилось чувством удовлетворения. Не это ли его в ней привлекало? Знал ли он с самого начала, что она отличалась от всех женщин, с которыми он имел дело прежде? Гвенна Гамильтон была полной противоположностью его сексуально опытных любовниц. Она была девственницей. Пригласить ее поехать с ним в Лондон на пару часов, чтобы провести вместе пару часов перед его отъездом в Нью-Йорк, казалось ему сейчас неправильным, даже аморальным. Как и весь его план. Но взглянув на нее, он тут же выкинул из головы эту мысль. Он никогда прежде так не хотел женщину, и, судя по ее реакции, она тоже была к нему неравнодушна. Просто Гвенна была застенчивой, а он не привык к застенчивым женщинам.
В воздухе повисла напряженная тишина. Его молчание привело ее в ярость и заставило чувствовать себя полной идиоткой. Как она могла так опрометчиво выдать свой самый главный секрет?
— Послушай, у меня много работы, — наконец произнесла Гвенна. — Когда ты планируешь вернуться в Лондон?
16 
